— Потрясающе, — проворчала я, взваливая на плечо тяжёлый рюкзак и надеясь, что меч у него просто для красоты. Рывок за плечо выбил из равновесия, и я едва не пропахала носом каменный пол: сумка в комплекте с верхней одеждой исчезла в неизвестном направлении. — Что за дела?
— Я избавил тебя от лишнего, — заметал светловолосый парень, но заметив мой потрясённый взгляд, изволил объяснить. — Я отправил вещи в твою комнату.
— Предупредить хотя бы можно было? — взорвалась я, окончательно выведенная из себя этими шутками, видимо, то, что для них было вполне в порядке вещей, для меня было чересчур.
Парень не ответил и молча пошёл вперёд, за вторым, поэтому мне пришлось поумерить пыл и идти, куда сказано, и если и ругаться, то только мысленно. С неудовольствием плетясь за ними, я заметила, как они перекинулись парой слов, после чего темноволосый уже не с таким напряжением сжимал свою кривую самурайскую сабельку.
— Как вас зовут-то? — спросила я, когда молчание стало совсем невыносимым.
— Дан, — представился светловолосый. — А он Вадим. — Затем немного помолчал и продолжил. — А про тебя Бенедикт говорил, что твоё имя Анге…
— Лина. Просто Лина, — поспешно оборвала я, не пылая любовью к своему полному имени, думаю, Дан быстро это понял.
В молчании мы поднялись на второй этаж, здание, такое ясное снаружи, внутри было как лабиринт. Внезапно Дан остановился, и я едва на него не налетела. Выглянув из-за его плеча, я недоуменно уставилась на тяжёлую дубовую дверь, не понимая, местная ли это святыня или просто дверь, куда нужно было зайти. Словно в ответ на мои мысли, Дан постучал и толкнул дверь. Вадим в это время бесшумно скользнул следом, как тень.
За дверью было небольшое помещение, которое заканчивалось ещё одной дверью, ведущей в кабинет. Как раз там, за письменным столом, как в моём последнем сне, сидел Бенедикт и что-то писал, не замечая нас.
— Здравствуйте… — голос непроизвольно сел. — Может, хоть теперь ты объяснишь, в чём дело? — Он же, не отрываясь от процесса своей деятельности, покачал головой.
— Я ждал тебя раньше.
— И вообще бы не дождались, если бы не мама, — буркнула я довольно обижено. Можно подумать, я вообще сама к ним напрашивалась.
Но при моих словах рука Бенедикта вдруг дёрнулась и остановилась, на лице на секунду промелькнуло выражение боли и растерянности, почти сразу же растаявшее, заменённое обычным спокойствием и невозмутимостью.
— Главное, что ты пришла, — наконец он поднял на меня тёмные, загадочные глаза.
