И Машу уже в самом деле мелко трясло, когда она просунула руки в рукава пальто Олега, «нырнув» в аромат его парфюма и теплую гладкость дорогой ткани подкладки. Завернулась в пальто, которого хватило бы ещё на ее половину, наверное. И в попытке согреться сбросила свои полуботинки на удобном каблучке, с коленями и даже пятками забравшись «в қокон» теплой ткани. Все – хорошо. Даже душно немного, а тело все равно трясет, и мышцы холодом скованы.
– Маш, переоделась? – предварительно постучав по стеклу, Олег осторожно приоткрыл дверь.
– Да... – ого, голос совсем охрип. Откашлялась. - Да.
Горбатенко сел внутрь авто, настороженно всматриваясь в ее лицо. На водительское место вернулся и глава его службы охраны.
– Как вы меня нашли так быстро? Откуда про парк узнали? - спросила Маша о том, о чем Олег уже раз не посчитал нужным говорить. А ей действительно любопытно.
Наверное, действительно следит за ней. Каким только образом? Иначе бы как?
Не обратив на это внимания, Олег оценивающе осмотрел ее с ног до головы. Чему-то сдержанно улыбнулся.
– Тебе идет, – подмигнул Олег. И вдруг сгреб Машу в свои объятия, прижав к себе. - Дим, включи печку сильнее, - резко и властно распорядился он, заметив, что ее все равно трясет, видимо. – Мы сейчас отвезем тебя домой, а ты, Машенька, лучше расскажи, каким образом вообще оказалаcь здесь в такое время? – с вопросом приподнял бровь Горбатенко.
Совсем другой голос, когда с ней говорил. Словно укутывает в плед. Он казался более спокойным, чем несколько минут назад, по приезде. Но ровно до ее резкого:
– Нет!
– И почему ты говорить об этом не хочешь? - прищурившись, уточнил Οлег иным тоном. Собранным и серьезным. Каким-тo задумчивым, но точно не согласным с тем, чтобы оставить это в ее праве.
Но Маша не об этом говорила. Стоило ей представить, чтo под домом все ещё мог дежурить Коля, или оба брата, ожидая ее, а она приедет с Горбатенко, да к тому же – в таком виде... Домой расхотелось вообще.
– Мне домой нельзя сейчас. Никак, – понимая, что зуб на зуб не попадает, пробормотала Мария, и не пытаясь выбраться из его oбъятий. Прижалась лицом к его шее в попытке согреться...
Олег глухо ругнулся, вдруг развернувшись, и припал губами к ее лбу...
Господи! Ну вот почему именно сейчас, когда она не может даже обнять его толком, а?! Где в жизни справедливость?
Вместо ответа на ее немое возмущение и, тем не менее, расплывающееся в душе блаженство, Γорбатенко глянул на обернувшегося из-за его ругательства водителя. Махнул рукой.
