Поднявшись на ноги, Шамиль заковылял в сторону котла, из-под которого виднелись красноватые языки пламени. Ночью в горах сыро и холодно, из-за низкой температуры нестерпимо ныла культя. Фантомные боли создавали иллюзию, что болит ступня, остатки которой ампутировал врач.
Усевшись недалеко от очага, Пастух протянул поближе к огню раненую ногу. В отличие от рядового бойца, которому достаточно лишь выполнять приказы своих начальников, командир такой роскоши лишен, он постоянно должен думать, и не столько о себе самом, сколько о своих подчиненных, поставленной задаче и сложившемся положении.
Положение его отряда было если не критическим, то близким к тому. Потеряв тяжелое вооружение, Шамиль сперва радовался, что удалось спасти основную часть отряда. Но уже вскоре понял, с потерей минометов и противотанковых ракетных комплексов он потерял свою убойную силу. И теперь мог разве что ночью обстреливать блокпосты федералов, как доморощенные местные мстители. Такие обстрелы милиционеры и солдаты внутренних войск называли не иначе как «беспокоящие обстрелы», то есть лишь мешающие спать отдыхающей смене. На это никак не мог согласиться «национальный герой Ичкерии».
От бессилия и злобы Шамиль аж заскрежетал зубами. Боевые действия кардинально изменились, теперь у повстанцев оставалось два варианта: либо уйти за границу, либо рано или поздно (а в последнее время все чаще) погибнуть.
Уйти за границу – в конце концов, это возможно, несмотря на то что все главенствующие высоты заняты пограничными заставами, а по тропам шастают диверсионные группы спецназа. И все же пройти можно было, даже потеряв две трети остатков отряда. Вопрос в другом – что он там будет делать, колченогий калека? Все «хлебные места» там уже заняты. Кто-то ездит по мусульманским государствам, призывает помочь повстанцам и припеваючи живет на пожертвования, другие торгуют наркотиками или оружием, третьи торгуют похищенными заложниками. У всех свой доход, и никто не потерпит конкурента. Если сами не убьют, то подошлют тех, у кого есть к нему свои счеты. А таких немало, с начала девяностых он воевал в абхазском батальоне с мусульманами-абхазами против христиан-грузин.
Вспомнив начало своей боевой карьеры, Шамиль протянул руку к правому бедру и вытащил из кобуры видавший виды пистолет Макарова, свой первый трофей, который считал талисманом. Языки пламени всполохами бликов отражались на вороненой поверхности ствольной коробки. Побег за границу отпадал, оставалось умереть героем.
