Она оперлась на руки; перед лицом оказались его высокие ботинки с рифлеными подошвами, всю тяжесть которых вчера успели испытать ребра пленницы. Сейчас к познаниям о ботинках прибавилось еще одно — продолжительная царапина на правом носке обуви. Не бог весть что, конечно…
Видя, что девушка не торопится принимать вертикальное положение, Ден схватил ее за ворот толстовки, как нашкодившего котенка, и, сильно встряхнув, опустил на ноги.
— Эй, подруга, ты как будто что-то курила?! Уж не стянула ли ты у меня вчера какой-нибудь дури, а?
Она отрицательно покачала головой и подумала было о том, чтобы съязвить, напомнить о тех ударах, которыми он ее наградил, но все же промолчала. Этому психу ничего не объяснить, до него просто не дойдет. А вот завести может любое неосторожное слово. Ее об этом предупреждали, нет, даже не так… ей советовали обратить на данный факт особое внимание.
— Ты чего, оглохла, что ли? Я тебя спрашиваю! И не фиг махать мне тут своей башней, я терпеть этого не могу. Когда спрашивают, нужно толково и внятно отвечать, усекла?
— Да.
— Ну и ладно, — он неожиданно успокоился и сел прямо на пол за неимением какой-либо мебели. — Я не догоняю, чего с тобой делать, и это мне очень не нравится. Потому что я, блин, всегда знаю наперед обо всех своих поступках! Потому что в этой жизни всегда и у всех есть выбор… И я, понимаешь, сейчас думаю, как бы мне поступить — подарить тебя своим бойцам, или просто убить? В живых ты мне вообще не сдалась. Эй… — он понизил голос и слегка склонил голову, — без обид.
— Послушай, — ее голос дрогнул, хотя девчонка очень старалась, чтобы он звучал ровно. — Отпусти меня, хорошо? Я никому ничего не скажу.
— Конечно, не скажешь, — охотно согласился Ден. — А как ты вообще сможешь что-то сказать, когда я отрежу тебе твой поганый язык? Эй, не смотри на меня так, а то я могу подумать, будто ты злишься… Что? Ты на самом деле злишься?
Девушка молчала; она сосредоточенно думала о том, как вообще можно выбраться из этой паршивой ситуации живой и относительно невредимой, но можно и просто живой, тут уже разницы особой не играет…
— Как тебя зовут? — неожиданно поинтересовался Ден, по-видимому, устав скалить зубы в пустоту.
— — Лана…
— Что, блин?! — он тут же вскочил; воспаленные глаза, в которых легко виднелась туманная пелена, стали темными. — Лана?! А полностью как будет?
— Светлана.
Светлана — это Светка, вкурила, подруга? И не выпендривайся, а то я разозлюсь еще больше.
