Надо взять себя в руки. Если кто-то из пацанов заметит этот страх, меня попросту свергнут. И это вовсе не значит, что я уйду из криминального мира, осяду дома и стану выращивать цветы или заниматься еще какой-нибудь ерундой, потому что из этого мира просто так не уходят. Его оставляют, чтобы перейти в мир иной.
Денис
Ден полулежал в широком удобном кресле, закинув ноги в грязных ботинках с рифлеными подошвами на подлокотник. За спиной у головореза находилась заботливо подсунутая кем-то из пацанов подушка с красной бахромой. Ден скалил зубы, шутил, бурно размахивал руками, в общем, рассеивал от себя по всему помещению позитивные потоки энергии…
Напротив парня находились трое: двое его бойцов, и один пленник. Этого хиляка зачем-то притащил Цербер; он же велел Дену «не спускать с него глаз» вплоть до возвращения смотрящего. За час до этого к Дену приезжал поставщик дури и снабдил парня какой-то галлюциногенной хренью, поэтому главарь отморозков встретил и Цербера, и его спутника со всем радушием. Как полагается — «Добро пожаловать, бл*ть!» Цербер подозрительно косился на своего «подопечного», даже сделал попытку принюхаться к тому, но потом, плюнув на это дело, уехал (очень торопился на сходку), оставив хиляка в компании головорезов. Это значило, что дальнейшая судьба парня не сильно заботит Цербера, иначе он бы не стал делать такого опрометчивого поступка.
Хотя никто пока не собирался убивать или причинять вред пленнику. Пацаны не стали бы делать что-то без одобрения Дена, а сам головорез выглядел до того добродушным, что некоторым становилось страшно за его душевное самочувствие. Обычно, когда босс становился веселым, его бойцы предпочитали куда-нибудь свалить до того, пока их лидера не отпустит.
Ден покачал ножкой и с искринкой в глазах обвел взглядом присутствующих. Пленник сидел на полу перед парнем, яростно сверкал очами и сурово хмурил губы. Связанные сзади руки определенно доставляли ему неудобство, а все эти люди — особенно психопат в кресле — вызывали тревогу.
— Блин, — сказал Ден после нескольких минут безмолвных "гляделок". — Почему мы не веселимся? Эй, ты, — он махнул в сторону одного из бойцов. — Включи музончик, что ли… Или ну его на хрен, давай лучше… ну… — главарь задумался; его лоб прорезала складка, красноречиво оповещающая о работе мысли. — Чего б такого придумать?
Парни спокойно наблюдали за Деном; для них его поведение было обычным, зато пленник, мягко говоря, вытаращился. Вообще, вел он себя странно — хмурился, но не кричал и не требовал немедленно его отпустить, а это несколько выбивалось из сценария. Даже Ден заскучал, а это просто страшное дело!
