Эйтинне продвигается ближе, её нос практически прикасается к моему. Её глаза — вихрь изысканного, яркого серебра. Внезапно она обнюхивает меня и морщит свой нос.
— Ты пахнешь, как моя мать.
Деррик останавливается прямо в процессе очередного пролета круга вокруг деревьев из-за нервозности.
— Твоя мать? Та, что Кайлих, сумасшедшая прежняя правительница, эта мать?
— Боюсь, что так, — Эйтинне стоит так близко, что мой первый инстинкт — сделать шаг назад и сохранить для себя некое подобие личного пространства. Так и было, пока она не сказала — Для этого мне нужно войти в твой разум. Ты позволишь мне?
После ответной реакции Деррика на то, что я сделала с ним, я мешкаю. Я могу только надеяться, что это будет ощущаться по-другому, если ты даёшь разрешение на это. Не хочу снова терять контроль над своими силами. Но если это единственный способ обрести то, что я потеряла…
Я закрываю глаза и киваю.
Эйтинне кладет свои руки по обе стороны моей головы, и я чувствую, как во мне распространяется её сила. Касание поначалу такое легкое, такое нежное, как летний бриз. Затем меня колет сильными, быстрыми жалящими уколами.
Моя сила набрасывается на её, и Эйтинне вздрагивает.
— Вот это да, — её энергия снова направляется ко мне, более аккуратно в этот раз. Поглаживая, танцуя вокруг меня с прощупывающими касаниями. — Ну, это. . не хорошо.
Что-то в том, как она это сказала, заставляет меня внутри сжаться от ужаса.
— Что такое?
Эйтинне качает головой.
— Впусти меня. Мне нужно увидеть.
Сначала моя сила сопротивляется. Она обороняется; ей не нравится, что кто-то ещё трогает или манипулирует ею. Эйтинне успокаивает ее так, как это, возможно, делают с диким животным: доказывая, что она не представляет угрозы. Она уговаривает её расслабиться нежными прикосновениями. Затем, спустя мгновение, все получается, и она проходит.
Вспышки воспоминаний появляются так быстро, что мне едва удается устоять на ногах. Мы на утесе во время заката, прикосновение холодных кончиков пальцев к моему позвоночнику. Скелетообразная женщина стоит рядом со мной, её тело дрожит от последних вдохов.
Женщина говорит о книге. Что за книга?
Я кричу, когда Эйтинне углубляется в мой разум, прорываясь через воспоминания, будто царапая мою кожу. Это больно. Больно. Больно.
Моя сила вспыхивает, жаркая и готовая взорваться — чёткое послание пойти прочь. Я понимаю, что Эйтинне прилипла ко мне, её пальцы впились мне в плечи достаточно сильно, чтобы оставить синяки. Ей удалось достать воспоминание, которое нам нужно, то, которое я пыталась вспомнить все это время.
