— С тобой все в порядке?
Я качаю головой. Моя память снова шевелится, изображения того кошмарного места, которые так омрачены страхом, что я не могу видеть его. Я пытаюсь вызвать другие мысли, ударив большим камнем о выступ скалы. Он спадает по откосу и улетает в море далеко внизу.
Вот оно. Голос человека где-то в тени моего прошлого. "Земля была целая, а теперь она треснула прямо посередине. Все разваливается".
Я была на платформе, плывущей по воздуху над огромной пропастью, как лист на речном ручье. Она бесконечно дрифтовала по незнакомому пейзажу, еще более бесцветному, чем этот. Там было полно зданий, стоящих на площадках из зубчатых скал, висящих в пустом пространстве.
Память вернулась с чувством беспомощности, от которого в животе болит. Название всплывает на поверхность моей памяти.
— Это похоже на Sìthbhrùth, — говорю я себе.
Деррик резко поворачивается.
— Что заставило тебя сказать это?
Я не знаю. Когда я ищу в своих воспоминаниях что-то, связанное с Sìthbhrùth, единственное, что появляется — подавляющее чувство отчаяния, печали и безысходности. Какая бы ни была причина моего пребывания там, это было не по моей собственной воле. Я была в ловушке.
— Думаю, там было так же, — я смотрю на бесцветный пейзаж. — Это место ведь не всегда выглядело так, как сейчас?
— Нет. Это началось вскоре после… — Деррик кусает губу, и я знаю, что он собирался сказать. После того, как я умерла. Он продолжает, будто вовсе и не останавливался. — Сначала это был просто цвет. Пока однажды земля не начала разваливаться по всему острову и материку. Я полагаю, что это только вопрос времени, прежде чем все не обрушится в море.
Я смотрю на откос, на море внизу.
— Что потом?
Смех Деррика короткий, ожесточённый.
— Что тогда? Конец света, если Эйтинне не убьёт Ки… Короля. Если она этого не сделает, то я надеюсь, что мой конец будет быстрым и безболезненным. К тому моменту, надеюсь, мы рухнем на землю в наших пиратских костюмах.
Конец света. Сообщение, о котором мне напоминает тот тёмный дрожащий голос. Вспоминай, говорю себе. Вспоминай. Ты должна вспомнить.
«— Прими предложение, дитя.
— А если нет?»
Костлявые руки крепко сжимают меня. Боль в агонии, как будто каждая кость в моем теле снова соединяется, заново формируются мышцы и сухожилия. Голос женщины полон мучений.
«Наши реальности будут уничтожены».
— Она умерла, — шепчу я, наконец поняв, что это означает. — Женщина в моих воспоминаниях. Её смерть вызвала всё это. Я не знаю, как объяснить, кто она, кроме того, что она была кем-то важным. Той, кто имела власть над обоими мирами.
