Батарея-крепость продолжала сражаться.
Из четырёх - две пушки были разбиты. Две уцелевших продолжали стрелять. Кончились боевые снаряды. Тогда стали бить холостыми, ведь и такой выстрел большой пушки опасен врагу, если тот близко - опалит, оглушит.
Но кончились и холостые заряды.
Пушки смолкли.
Фашисты подобрались уже вплотную к башням. Рассвирепевшие враги решили разделаться с ненавистной батареей любыми средствами. Они нашли наверху, в бетоне, вентиляционные отверстия и направили в них огнемёты. Струи пламени проникали внутрь, в подземелья. Там начались пожары. Люди стали задыхаться в дыму. Воспользовавшись этим, немцы ворвались в [28] подземелье. Начались ожесточённые схватки - при тусклом свете фонарей или факелов, а то и в кромешной тьме.
Вдруг раздалось два сильных взрыва. Это по приказу комиссара батареи Соловьёва были взорваны две последние пушки. В одном из помещений подземелья находилось около двадцати раненых. Они уже не могли держать оружие. Когда они услышали шаги и голоса немецких солдат, проникших в подземелье, раненые наглухо закрыли стальную дверь.
- Сдавайтесь! - по-русски крикнули из-за двери.
- Не сдадимся! - услышали враги в ответ. Тогда немецкие сапёры подложили под дверь взрывчатку и взорвали. Однако тяжёлая броневая дверь устояла. Вскоре раздался скрежет металла. В двери фашисты сверлили отверстие. Зачем? Они пустили в него ядовитый газ. Раненые стали задыхаться. И вдруг кто-то из них запел "Интернационал". Так, со словами гимна коммунистов, погибли они все, но не сдались врагу.
Константиновскии равелин
У входа в Севастополь, с моря, стоит старинное каменное укрепление Константиновский равелин. Издалека видна его округлая стена с тёмными квадратами амбразур. Когда-то из этих амбразур глядели пушки - равелин сторожил вход в Севастополь. Уже давно равелин потерял военное значение. Но, когда во время третьего штурма фашисты подошли к равелину, в нём уже заняли оборону моряки.
Трудно было держаться защитникам равелина. Ведь врагов было много. Черноморцы были готовы стоять насмерть, до последнего дыхания. Трое суток отбивались они от врагов в равелине.
И вот поступил приказ командования: оставить равелин, перебраться через бухту к своим, а равелин взорвать.
Переправиться к своим через бухту было не на чем. Шлюпки и катера - всё разбило вражеским огнём. Тогда моряки пустились вплавь. В равелине осталось лишь двое: комиссар Кулинич и минёр Зинской. В подвале уже была заложена взрывчатка, протянуты зажигательные шнуры. Под стенами равелина послышались голоса фашистов. Они радовались - вот-вот захватят равелин. [29]
