— Что это? — Алисса настороженно посмотрела на кристалл.
— Бери, не бойся, — королева Лабиринта засмеялась. — Это сказка. Ее можно изменять, как захочется. Детям такое нравится.
Алисса взяла подарок. И неожиданно для себя спросила:
— А кто у вас будет?
— Девочка, — Эвина мечтательно улыбнулась и вдруг спросила: — А хранительницам запрещено выходить замуж?
— Не запрещено, просто не принято, — смутилась Алисса.
Эвина задумчиво посмотрела на нее.
— Ага… Ну ладно, удачи тебе! — она развернулась и спрыгнула на другую сторону стены.
Дом-на-Перекрестке. Три дня спустя.
Алисса пришла к горестному выводу, что не предназначена для материнства. Малышка Элис, которую она привела в Дом, оказалась очаровательной девочкой. Все воспитательницы были от нее в восторге, но Хранительница просто не знала, как с ней обращаться. Со старшими ученицами Алисса быстро находила общий язык. Они ее обожали. А когда Алисса приносила Элис подарки, та едва слышно благодарила и тут же убегала. Хранительница сидела в своем кабинете, подперев голову руками и предавалась грустным мыслям.
В дверь постучали.
— Госпожа Хранительница, — молоденькая дежурная почему-то лукаво улыбалась. — К вам эльф!
— Не эльф, а сид, — машинально поправила Алисса. — Сколько раз объяснять, что они не любят это слово. Он назвался?
— Нет, — девушка смутилась. — Но он сказал, что вы его знаете.
— Хорошо, приведи.
Через минуту в кабинет вошел Ганконер — заметно осунувшийся и побледневший. Но его обаятельная улыбка осталась прежней.
— Здравствуй, — он перегнулся через стол и поцеловал Алиссу в щеку. — Не выгонишь?
— В какую беду ты угодил? — Хранительница нахмурилась. — Присаживайся и рассказывай.
Ганконер с облегчением откинулся на спинку стула. Алисса ни разу не видела его таким усталым.
— Король Благого двора внезапно решил предъявить мне все старые счета разом и скомандовал «фас» своим прихвостням. Моего дома уже нет. Я прошу твоей помощи и убежища.
— Вообще-то Перекресток не вмешивается во внутренние дела фейри, — Алисса искренне сочувствовала Музыканту, но сомневалась, что сможет как-то повлиять на ситуацию. — Тебе лучше к Эвине обратиться. Вы же с ней друзья?
Ганконер слабо улыбнулся.
— Эвина неотделима от Джарета. А просить его о помощи я не хочу. У нас с ним слишком сложные отношения.
— Кстати, давно хотела спросить, кто из вас старше — он?
— Нет, я — на сто двадцать лет. Но Джарет не любит, когда ему об этом напоминают.
Алисса удивилась. Джарету на вид можно было дать тридцать лет по человеческим меркам. Ганконеру — не больше двадцати. В очередной раз она убедилась, как обманчива внешность фейри. И тут она вспомнила еще одну популярную сплетню.
