Шерлок Холмс. Ага, в этом было нечто забавное, но его братья окрестили его таким именем, и со временем оно стало самым что ни на есть настоящим.
— Я хочу посидеть снаружи, после того, как дети уснут, — Таррин была в таком настроении с того самого момента, как он приехал к ней. Это и без того был не слишком хороший вечер, а он только все усугублял.
И на этих словах она отвернулась, продолжая нарезать что-то. Ее лицо было хмурым от усталости. Она не была красивой женщиной. Шерлока вообще не влекло к идеально красивым женщинам — к таким, как, например, новая жена Трика, Джулиана, чья красота была просто безупречной, и это пугало его до чертиков. Возможно, это было лишь пережитками его юности, когда он был молодым парнем, увлеченным компьютерами и компьютерной техникой, и ни одна девушка не обращала на него внимания, а когда обращали, то лишь насмехались над ним. Поэтому теперь, когда девушка была слишком красива, это заставляло его вздрагивать. Шерлоку нравились девушки с изъянами. Не важно, какими: внешними или внутренними. С душеным надломом. Просто с чем-то, что делало их настоящими. Живыми.
Таррин иногда могла выглядеть мило, она даже была симпатичной, когда они только познакомились, в период ее первого разрыва с мужем, тогда единственный раз они выходили на люди вместе. По крайней мере, она старалась выглядеть хорошо, а старалась она не так уж и часто. Обычно она собирала свои ярко рыжие волосы в растрепанный хвост, так же она не любила наносить макияж, что делало ее светло рыжие брови и ресницы едва заметными на фоне бледной кожи лица. Одевалась она исключительно в свои рабочие брюки — она была медсестрой в близлежащей больнице — или же в штаны для бега и футболки. Ее живот и задница стали дряблыми после рождения Челси, и обтягивающие штаны для бега не смотрелись на ней сексуально. А брючная медицинская форма смотрелась совершенно непривлекательно на любой женщине.
Но, как ни странно, он любил ее тело, потому что Шерлок знал каждый уголок и черточку, знал, как заставить его «петь». Они были идеальными любовниками.
Когда у них все было хорошо, они отлично ладили. Но за пределами спальни общего у них было не так уж много, ни во вкусах, ни в чертах характера. Но у нее было забавное чувство юмора, и она была легка на подъем, и когда Таррин пребывала в хорошем расположении духа, она смеялась часто и охотно. Ее мелодичный смех и светлая улыбка делали ее красивой.
Но сегодня она казалась практически уродливой. Нечто большее, чем просто усталость и гнев, омрачало черты ее лица. Он не мог обозначить точно эмоцию, но она выглядела почти... замученной.
