Нет-нет, он совсем не собирался мошенничать. Просто так вышло. Он ненавидел, когда взгляды посторонних шарили по его покалеченному телу. Даже те, кто старался быть любезным и, разговаривая с Рогом, смотрел ему в глаза, всегда в конце концов опускали взгляд ниже, туда, где находились (или точнее было бы сказать, должны были находиться) его ноги. Судьба прокляла его еще в материнском лоне, и первородный сын Фалы и Дубового пришел на свет с короткими, изуродованными ножками, лишенными чувствительности. Всю жизнь ему пришлось полагаться исключительно на руки — природа, как бы стараясь вознаградить его за недостатки нижней части тела, распорядилась так, что плечи Белого Рога невероятно раздались вширь. Да, он был очень силен, но что с того, если из-за этого вид у него оказался еще более странный? Некоторым спасением стал магический дар. Рог научился прятаться за иллюзорным обликом — он вырос бы именно таким, если б не проклятие судьбы.
Когда он вошел в комнату, где ждали его посланцы Круга, то сразу понял, что они либо не знали о его увечье, либо не верили в него. И вот тогда его точно осенило: Рог решился обмануть столь могучих магов. Ему удалось удерживать прекрасный мираж человеческой фигуры, одновременно выполняя задания прибывшего Ткача иллюзий. Матерь Мира, как же трудно было не создавать эти простенькие обманки слишком совершенными! Он никогда и представить себе не мог, что намеренно делать ошибки окажется так тяжело. Он не мог совсем провалить экзамен — Рог даже содрогнулся при одной мысли о гневе отца, но и показать слишком много было нельзя. Если б тот маг только догадался, что на самом деле может делать мальчик, Белый Рог уже никогда не увидел бы Козьего холма.
Двери приоткрылись, и в щель протиснулась любопытная мордочка Козленка.
— Уехали, — сообщил малец брату. — Отца не дождались. О-о-о… Чего это ты такой мокрый?
Он подошел к Рогу, с изумлением глядя на его вспотевший лоб и влажные пятна на тунике.
— Не захотели тебя взять? Ты проиграл? Не получил пояска?
— Получил. — Рог потянул со стола длинный лоскут лазурной ткани.
Козленок с восторгом коснулся шарфа пальцем и тут же отдернул руку, будто ткань обожгла его.
— Но ведь ты не уедешь теперь из дому?..
— Нет. Они сказали, что я слишком мало умею.
— Слишком мало? — повторил Козленок с огромным удивлением. Старший брат в его личной иерархии стоял немногим ниже строго требовательного отца, а отец, в свою очередь, приближался к богу. Брови мальчишки сошлись у переносицы, придав ему забавное выражение глубокого размышления.
