— Оно может и так как все, да только ребенок у вас не как у всех. — Попыталась подойти с другой стороны Соня.
— Это я тоже слышал, Клавдия мне все уши прожужжала за вашу Катерину, только я в эти небылицы не верю. Почему-то в больнице врачи не обнаружили у девочки отклонений. А врач так и сказал, поздравляю папаша, девчонка-богатырь, четыре килограмма двести грамм. — И Федор весь аж подтянулся, но под взглядом тещи как-то резко сник.
— Что ж, Феденька, — поднимаясь, сказала Соня — Бог сам рассудит, там видно будет. Ну, я пойду.
— Да вы бы, мама, не ходили так рано. Все одно там проведывать разрешают не раньше двенадцати. А в это время я пойду, а на обратном пути зайду и скажу, что да как. Зачем вам почем зря ноги-то бить? Все ж таки не близкий свет.
— Да уж пойду, собралась коли. А там подожду, все спокойней будет. Да и бабка говорит, сходи.
— Ну, смотрите сами, а Клавдии передайте, что я наведаюсь часам к двум. Она мне тут список дала, что купить надо, так я пойду искать. Прочел, испугался. Где ж все это найти? В наших-то магазинах хоть шаром покати, ну нечего, пойду искать. — Провожая тещу к калитке, без умолку болтал Федор, да Соня его уже не слушала. Думы ее были далеко от этого места, рядом с дочерью.
Влад, сидя за холмом, трясся, что заяц-русак гонимый гончими. Где ж этот дипломат хренов, пора бы вернуться, неужели взяли с поличным. Точно взяли, а то бы давно прибыл. Все хана, и зачем я согласился на эту авантюру? Теперь уж точно, камин горящий и вертело с электромотором, жарить будут вечность. Вот урод, лапши навешал мне, а я как последний осел на поводу пошел. Теперь и меня сдаст, точно сдаст, ему одному срок тянуть не захочется, возьмет и меня за компанию. А ведь еще и за паровоза зараза пустит, ему то что, он в нашем деле новенький, недавно преставился. А я осел старый, мог бы и догадаться, кому отдуваться, лихорадочно размышлял Протыкатель. Но тут невысоко послышался звук реактивного двигателя. Влад перепугано задрал голову и увидел пикирующих прямо на него двух огромных, похожих на саму смерть чудовищ. Смрад изрыгающийся из пасти чудовищ, казалось, заполонил ближайшие несколько миль, и до того любимый нежный серный запах испарился под этим натиском.
— Ну, ты чего стоишь как истукан? Прыгай. — Крикнул Куман, приземлившись на холм, хотя приземлением это можно назвать с натяжкой. Впечатление было такое, будто с высоты нескольких миль сбросили атомную бомбу. От поднявшейся пыли хотелось чихать. Грымза, опустив свою морду, в упор смотрела на Влада. Вонь исходящая из открытой пасти заставляла плакать навзрыд. Так близко любимиц Люцифера ему не доводилось видеть, а уж прокатиться на этих чудищах вампир даже и не «мечтал».
