— Ну да. Взял. Десять тысяч баксов за твое освобождение. Отдала, как миленькая. Вот видишь! А ты — не будет, не будет… Да все, все бабы в этом смысле одинаковы! Любви к такому, как ты, красавчику все считают себя достойными. И все ее хотят одинаково, независимо от красоты и возраста. И платят, как миленькие…
— Ну и сволочь же ты…
— Это я — сволочь? А ты уверен в том, что именно я — сволочь? Я-то как раз из нас двоих белее ангела. Это же не я одним махом охмуряю знойных мадамок Грицацуевых, а потом исчезаю из их жизни надолго. Это не я опрометчиво попадаю в разные якобы переплеты, и бедные влюбленные мадамки опрометью бегут к банкирам оформлять бешеные займы под залог своих квартир. Конечно, я согласен — не без моего трогательного участия все это происходит. Но разводишь-то их на любовь во спасение ты, Стас. Ты, а не я! Так кто из нас больше сволочь, скажи? Да если только вспомнить недавний совсем, летний, так сказать, случай… Бедная сорокалетняя неврастеничка Алиса! Ты знаешь, как она страдала, когда ты исчез из ее жизни? Как страстно умоляла меня спасти тебя, то есть у злых бандюганов выкупить? Ее даже и уговаривать на залог шикарной пятикомнатной квартиры под ссуду не пришлось, сама предложила… Только у меня вопрос к тебе назрел — куда это она потом подевалась, интересно? Когда ты, мною при помощи ее денежек спасенный, должен был по сценарию снова появиться в ее жизни? Ты как хоть ее грохнул-то, красавчик? Красиво, надеюсь? На пикничке отравил? Или утопил в лесном озере?
— Да замолчи ты, сволочь… — испуганно прохрипел Стас на выдохе. А на вдохе вдруг истерически зашелся-закашлялся и снова захрипел, пытаясь впустить в себя небольшими порциями спасительный холодный воздух.
— Да ты не бойся, Стасик. Я ведь никому не скажу, — хохотнул ласково Валера, несколько раз хлопнув его по спине. — По крайней мере, пока со мной не рассчитаешься, точно не скажу…
— Да говори! Кто тебе поверит-то? Это еще доказать надо…
— Ну да. Ну да. Ты прав. Да я тебя очень даже понимаю, дружище! Что ты… С этой Алисой чтоб в койку завалиться, нормальному мужику надо ящик водки на грудь принять… А Вероника твоя ничего, слушай! Красивая бабенка. Опять же и деньги из нее сложнее вытащить, это я тоже понимаю… Эх, и трудное же у тебя ремесло, Стасик! Как говорится, чем баба страшнее, тем деньги легче… И наоборот…
— Валера, пожалуйста… Я ведь тебя никогда ни о чем таком не просил… Ну, будь другом… Не трогай ее, а? Не надо, Валер… А я потом отработаю…
