Не спрашивайте, люди,
Что сгинуть в нем могло б.
Мне гейдельбергской бочки
Обширней нужен гроб.
Еще нужны носилки,
Но из таких досок,
Что больше моста в Майнце
И вдоль и поперек.
Тогда двенадцать братьев
Зовите из-за гор –
Тех, что сильней и выше,
Чем кельнский Христофор.
Пусть этот гроб громадный
Закинут с крутизны
В громадную могилу,
В простор морской волны.
А знаете вы, люди,
На что мне греб такой?
В него любовь и горе
Сложу я на покой.
* * *
Не знаю, что стало со мною –
Душа моя грустью полна.
Мне все не дает покою
Старинная сказка одна.
День меркнет. Свежеет в долине,
И Рейн дремотой объят.
Лишь на одной вершине
Еще пылает закат.
Там девушка, песнь распевая,
Сидит высоко над водой.
Одежда на ней золотая,
И гребень в руке – золотой.
И кос ее золото вьется,
И чешет их гребнем она,
И песня волшебная льется,
Так странно сильна и нежна.
И, силой плененный могучей,
Гребец не глядит на волну.
Не смотрит на рифы под кручей
Он смотрит туда, в вышину.
Я знаю, волна, свирепея,
Навеки сомкнется над ним,
И это все Лорелея
Сделала пеньем своим.
* * *
Печаль, печаль в моем сердце,
А май расцветает кругом!
Стою под липой зеленой,
На старом валу крепостном.
Внизу канал обводный
На солнце ярко блестит.
Мальчишка едет в лодке,
Закинул лесу – и свистит.
На том берегу пестреют,
Как разноцветный узор,
Дома, сады и люди,
Луга, и коровы, и бор.
Служанки белье полощут,
Звенят их голоса.
Бормочет мельница глухо,
Алмазы летят с колеса.
А там – караульная будка
Под башней стоит у ворот,
И парень в красном мундире
Шагает взад и вперед.
Своим ружьем он играет,
Горит на солнце ружье.
Вот вскинул, вот взял на мушку –
Стреляй же в сердце мое!
* * *
Беззвездно черное небо,
А ветер так и ревет.
В лесу, средь шумящих деревьев,
Брожу я всю ночь напролет.
Вон старый охотничий домик.
В окошке еще светло,
Но нынче туда не пойду я –
Там все вверх дном пошло.
Слепая бабушка в кресле
Молча сидит у окна.
Сидит, точно каменный идол,
Недвижна и страшна.
А сын лесничего рыжий,
Ругаясь, шагает кругом,
Ружьем хватил об стенку,
Кому-то грозит кулаком.
Красавица дочка за прялкой
Не видит пряжи от слез,
К ногам ее с тихим визгом
Жмется отцовский пес.
* * *
Когда мне семью моей милой
Случилось в пути повстречать,
Все были так искренне рады:
Отец, и сестренка, и мать.
Спросили, как мне живется
И как родные живут.
Сказали, что я все такой же
И только бледен и худ.
И я расспросил – о кузинах,
О тетках, о скучной родне,
О песике, лаявшем звонко,
Который так нравился мне.
И после о ней – о замужней –
Спросил невзначай: где она?
