Нам ни в злой, ни в добрый час,
И второе: «Да свершится!» –
Разделить не сможет нас.
Ночь полнолуния
Госпожа, ты шепчешь снова?
Что и ждать от алых губок?
Шевелятся! Экий вздор!
Так пригубливают кубок,
Иль плутовка знает слово
Для приманки губ-сестер?
«Поцелуев! Поцелуев!»
Видишь, сад подобен чуду,
Все мерцает, все сверкает,
Искры сыплются во тьму.
Зыбкий мрак благоухает.
Не цветы – алмазы всюду,
Только ты чужда всему.
Я сказала: «Поцелуев!»
Он навстречу испытаньям
Шел к тебе, своей колдунье,
В горе счастья он достиг.
Вы хотели полнолунье
Встретить мысленным свиданьем,
И настал блаженный миг.
Я сказала: «Поцелуев!»
Тайнопись
Трудитесь, дипломаты,
Чтоб были в должный миг
Советы и трактаты
Готовы для владык.
Мир занят тайным шифром,
Пока он не прочтен
И к разным прочим цифрам
Иль буквам не причтен.
Мне тайнопись от милой
Слуга вчера принес.
Ее искусства силой
Я умилен до слез:
И страсть, и прелесть речи,
И чувства полнота –
Как всё, что мы при встрече
Твердим уста в уста.
Не цветника ль узоры
Легли на все кругом?
Иль ангельские хоры
Заполонили дом?
И в небе – рой пернатых,
Как сказочный покров,
И полночь в ароматах
Над морем звонких строф.
Ты властному стремленью
Двойной язык дала,
Избравший жизнь мишенью,
Разящий, как стрела.
Что я сказал – не ново,
Исхожен этот путь.
Открыл его – ни слова!
Иди и счастлив будь!
Отражение
Как в зеркало, с наслажденьем
Гляжусь я в «Диван», словно там,
Удвоенный отраженьем,
Мой орден видится нам.
И я не от самохвальства
Себя же ищу здесь во всем,
Но песни люблю я сызмальства
И дружбу – а здесь мы вдвоем.
И в зеркало если гляжу я
В дому опустелом вдовца,
Я вижу ее как живую,
И рад бы глядеть без конца.
Но чуть обернулся – хоть тресни:
Исчезнет – и не видна!
Опять гляжу в мои песни:
Так вот она, вот же она!
А песни пишу все душевней,
Пишу по-своему их,
Для прибыли ежедневной
Моих критиканов лихих.
Те песни – ее приметы,
В них образ ее заключен,
Гирляндами роз одетый,
Написан по золоту он.
* * *
Зулeйка
Что за ласковая сила
В стройном лепете твоем!
Песня, ты мне подтвердила,
Что себя нашла я в нем.
Что, меня не забывая,
Мне, живущей для пего,
Шлет он из чужого края
Чувств и мыслей колдовство.
Но и ты мне в сердце, кстати,
Друг, как в зеркало гляди:
Поцелуями – печати
Кто мне ставил на груди!
Это – Правда без притворства
И Поэзии полет.
Не Любви ли чудотворство
В ритмах сладостных поет!
* * *
Александр был зеркалом вселенной –
Так! Но что же отразилось в нем?
Он, смешавший в общей массе пленной
Сто народов под одним ярмом.
О чужом не мысля, не тоскуя,
