Это место было приятным. Без тревог. Будто все, что она любила, сделали одним чувством. Ее любимое зимнее одеяло, лепестки розы в руке, свежие булочки тети, запах чистого платья, еще не повешенного сушиться, и теплое тело урчащего котенка между ее рукой и подушкой.
Идиллия угасала, она приходила в себя. Голова болела, Эмбер застонала уже по другой причине. Она была укутана в плащ плотно, как младенец. Сверху были звезды, так что она долго была без сознания. Она не сразу поняла, что ее несут.
— Мистер… Деверелл? — сказала она.
— Я здесь, Эмбер. Прошу, зови меня Дев.
— Что… случилось? Сработало?
— Да. Слишком хорошо. Ты так сильна. Я такого еще не видел. Даже я не смог поглотить всего. Я взял столько, сколько выдержит тело, но все гудит, как ток в проводе. Ты пробила дыру в стене амбара и взорвала все лампы в городе, может, почти все работающие машины. Хорошо, что жители будут заняты, пытаясь понять, в чем дело, и не заметят ведьму рядом, — Дев рассмеялся. — Так ты и пройдешь незаметно.
Эмбер заерзала в плаще.
— Ты можешь опустить меня. Я могу идти.
— Уверена? — улыбка Дева была заметнее в темноте, его зубы сияли в свете луны.
Эмбер уже не видела острые концы его уменьшившихся клыков, это было хорошо.
— Ты дала мне столько сил, что я могу восемь раз пронести тебя по Иному миру, — добавил он.
— Это… хорошо, наверное, — сказала Эмбер.
Он осторожно опустил ее, она ударилась сапогами о брусчатку. Город пах влагой с толикой дыма. Эмбер осторожно развязала плащ, проверила флаконы в глубоких карманах.
— Я все забрал, если ты об этом переживаешь, — Деверелл указал на ее сумку за своим плечом. — Твое оружие внутри.
— Спасибо. Я понесу сама.
— Не нужно, — ответил вампир. — Как я и сказал, энергии у меня хватит на полет до луны и обратно. Я могу хоть понести твою сумку. Что бы я ни делал, я считаю себя джентльменом.
«Откуда это?» — подумал он. Дев говорил так и раньше, но с Эмбер был серьезен.
Эмбер вскинула брови. Если Деверелл, вампир, считался джентльменом, то она в беде. Он не переживал из-за большого участка своей открытой груди. Он все еще был в изорванном пиджаке, но тот был с широким вырезом, чтобы показывать красивый жилет, что раньше был на нем. Эмбер не знала, куда делись обрывки его рубашки, смутно вспомнилось, как она разрывала их пальцами.
Жар охватил ее шею, она бросила ему свой плащ.
— Вот. Тебе это нужнее, чем мне. Ты выглядишь так, словно тебя обокрали.
Дев улыбнулся.
— Ты и есть. И я гордо могу рассказывать о ведьме — хотя стоит изменить это на «девку» — которая остановила меня. Она была милой, но беспощадной, махала в мою сторону мушкетоном, заставила снять рубашку и галстук, чтобы поиграть со мной.
