— Привет, говорит Мэделин Тэтчер.
— Мэделин, привет. Это Адам.
Я напрягаю мозг, пытаясь вспомнить, что это может быть за Адам. Недавно я связывалась с агентством. Обычно я набираю всего примерно пять клиентов, но мне нравится относиться к ним так, словно каждый из них мой единственный клиент. Мне нравится обновлять информацию в каждом е-мейле, каждом телефонном звонке. Если я и говорила с каким-нибудь Адамом в последнее время, то пока ничего не вспомнила. Поэтому подыгрываю.
— Мистер Адам! Конечно, рада снова вас слышать.
Это хорошее, нейтральное приветствие.
— Эм, точно. Ты можешь поговорить минутку? Уверен, ты на работе.
Я хмурюсь, сбитая с толку.
— Да, я в агентстве, но точно свободна и могу поговорить.
Затем он смеется, и я замираю на месте. Я сказала что-то не то? Обычно клиенты считают меня скромной и профессиональной.
— Ты понятия не имеешь, кто это, да?
Я смеюсь, только чтобы присоединиться к нему и сделать ситуацию менее странной.
— Конечно, имею. Адам!
Тем временем, я бегу к своей кабинке, чтобы просмотреть свою историю е-мейлов. Адам. Адам. Был Адам Келлер, с которым я пыталась работать в прошлом году, но это не может быть…
А затем что-то щелкает.
— Ооооооо, ветеринар! Мужчина со щенятами!
Он снова смеется.
— Ага, но большинство называют меня просто Адам.
Я краснею.
— Конечно. Прости. Я просто немного удивлена, что ты позвонил. Откуда у тебя этот номер?
Мой рабочий номер записан в списке на сайте нашего агентства, но он позвонил на мой личный телефон.
— Возможно, я нашел его в заполненной тобой форме для дрессуры щенков.
Я расслаблюсь на стуле.
— Ого.
— Прости за то, что влез на личную территорию.
Я качаю головой, хоть он и не может увидеть меня через телефон.
— Нет, дело не в этом. Я просто удивлена услышать тебя, — он кажется не сказано счастливым разговору со мной по телефону, учитывая, что когда я в последний раз была рядом с ним, он не хотел иметь ничего общего со мной, кроме, может…
— О, боже, ты выгоняешь меня из класса дрессуры из-за того, что я сделала на прошлой неделе? Я знаю, что перешла грань, но клянусь, что больше не стану надоедать тебе с покупкой дома. Даю слово.
— Нет, дело не в этом. Вообще-то, я хотел извиниться за то, как повел себя в той ситуации. Мне не стоило срываться вот так.
Мои брови взлетают чуть ли не до потолка.
— Оу. Ого. Ладно, — затем я обдумываю секунду. — Ты поэтому звонишь? Чтобы эм… извиниться?
Повисает пауза, и на секунду я думаю, что звонок прервался. Отодвигаю трубку от уха, понимая, что время вызова продолжает идти. К тому моменту, когда я снова прикладываю ее к уху, я слышу вздох.
