- Грустишь, Збышек? – раздался позади меня знакомый ехидный голос. Обернувшись, я махнул рукой другу, если демона можно считать таковым.
- Привет, Герцог Элигос. А я все думал, куда ты пропал. Наверное, к Клеопатре захаживал и разил ее милый египетский ротик собственным удом размером с троллейбус?
- Тебя это не касается, - хохотнул демон. – Здравствуй, Петр.
- Герцог Элигос, - кивнул привратник, не отрываясь от работы. – Чем обязан?
- Сеир умудрился пролить дьявольский огонь на книгу учета, и теперь половина записей отправилась в Хаос. Он, по старой дружбе, попросил меня слетать наверх, чтобы ты дал ему резервную копию. Разумеется только на время.
- Хорошо, - протянул Петр и, нахмурившись, достал из облачка еще одну книгу. С черного переплета капала смола, а сам фолиант был связан настоящими цепями, которые курились жиденьким дымком. – Бери. Я пытался очистить обложку, но грехи, записанные в этой книге, очень страшные. Постоянно сочатся ядом.
- Ага. Чистил он, как же, - буркнул я, потирая свои руки, которые в прошлый раз оказались пропитаны адской смолой и наотрез отказались очищаться даже хваленым Фейри. – Герцог, а тебе помощь никакая не нужна?
- Устал архив разбирать? – всезнающий демон подколол меня и тут.
- Ага. Одрябли мускулы мои от недостатка практики. Знаешь, я даже не против на арену к Флегию слетать и навалять еще разок Ахиллесу. Как он там кстати?
- Тебя вспоминает постоянно, - улыбнулся Элигос. – Все жаждет «вломить пизды польскому пропиздону».
- Вот ебанашка, - хмыкнул я и с надеждой уставился на друга. – Так что? Есть дела?
- Увы, нет. Лишить себя зрелища, где ты мучаешься даже в Раю, будет настоящей глупостью.
- Злой ты, - отмахнулся я, доставая очередную карточку, которые даже не уменьшались. Но Герцог не стал комментировать мое заявление. Лишь тяжело вздохнул. По моей спине пробежали мурашки размером с единорога. Карликового, правда, но единорога. – Чего тебя перекосило?
- Петр, ты это видишь? – мрачно спросил демон, озираясь по сторонам. Привратник покачал головой.
- Нет, а что я должен видеть?
- Облака потемнели и свет не так ярок.
- Полно вам, - рассмеялся Петр. – До снятия Печатей еще несколько тысячелетий.
- Каких печатей? – тут же вклинился я, рассматривая Небеса. Элигос был прав. Облака больше не сияли яркой белизной, а больше походили на серые комки ваты, да и солнце, застывшее в вышине, являло собой обычную яичницу. Странно, что Петр этого не замечает. – А и правда, потемнело.
