- Какой ты чувствительный, Степка, - хохотнула Астра, а затем серьезно спросила. – Что делать будем с Третьим Всадником? Кто он, кстати?
- Поражаешь ты меня, заинька. Как еще в Рай попала. Третий Всадник – это Голод. Вот, кстати, и он, - из дверей собора вышел гигантский тощий конь, на котором восседал настоящий скелет, только обтянутый кожей. В руках он держал старинные весы, которые слабо покачивались в такт ходу скакуна.
- Пиздец, - буркнула рыжая, прячась за мою спину. – Богомол натуральный.
Голод медленно ехал, направляясь, несомненно, к нам, и чем он был ближе, тем ужаснее был его лик. Серая пергаментная кожа, торчащие ребра, мерзкие бородавки на лбу и подбородке, и холодные ледяные глаза. Из одежды на нем была только истлевшая тряпица, закрывающая причинное место. Скакун же был под стать хозяину. Бледный, худой и безволосый. Ужаснее лошади в мире я еще не видывал, а видывал я всякое.
- Посланцы прибыли, как мне и говорили, - надменно протянул он, останавливаясь в паре метров от нас. В отличие от Войны и Чумы, Голод не собирался нападать. Просто восседал на коне, аки царь с презрительной усмешкой на сморщенных губах.
- Кто это тебе пизданул? – мрачно спросил я, оглядываясь по сторонам в поисках хоть какого-нибудь оружия. Винтовки Герцога Элигоса остались в Америке, а новые найти было проблематично.
- Тот, кто снял Печать и выпустил меня на волю. Апокалипсис начался, и остановить его невозможно.
- Ну это мы еще посмотрим. А ты часом не болен анорексией? – спросил я, стараясь выгадать время для обдумывания патовой ситуации. Астра тихо дрожала за моей спиной, не решаясь сказать и слова.
- Чем? – нахмурился Всадник, привставая в седле.
- Когда жрешь и не в коня корм, - хохотнул я. – Ебало у тебя слишком кислое, дружище, и соски торчат.
- Не след тебе смеяться над бессмертными, мальчишка, - прошипел Голод, когда до него дошел смысл сказанного. – Миллионы пали предо мной, пожирая грязь и ил, в надежде набить животы.
- Еще бы. Ты себя в зеркало видел? Будто Александра Невского оставили на год без еды, и теперь он готовится к Мистер Олимпии. Уродлив ты, говорю. Пиздец, как уродлив.
- Внешний вид меня не волнует, куда важнее души.
- Очередные загадки. Ты, конечно, пиздато шпаришь по-библейски, но у меня тут пара вопросов есть, и я был бы благодарен за ответы, - храбро сказал я, стараясь не выказать страха. Всадник тихо рассмеялся на это заявление.
- Я чувствую, как ты боишься. Ведомо мне многое. Как пал Чума и Война, как исчезли твои друзья, как жаждешь ты спасти себя и девицу, - кивнул он в сторону Астры.
