В дальнейшем по мере развития положение существенно меняется. Конечно, при этом достижения цивилизации, как говорил Энгельс, есть результат приведения в действие низменных страстей. Но объективно эта тенденция носила, несомненно, прогрессивный характер. Однако в настоящий момент нарастание производства ради самоутверждения и стимулирование роста потребления ради дальнейшего роста производства привели к тому, что поставлена под вопрос сама возможность выживания человечества как биологического вида. Дальнейшее развитие в том же направлении неизбежно ведет к экологической катастрофе. Но остановка, прекращение раскручивания спирали “производство-потребление” капитализму как системе органически не свойственны, поскольку только постоянное повышение уровня потребления всего населения капиталистических стран может обеспечить перманентное развитие производства и, следовательно, рост прибавочной стоимости. А только это дает возможность капиталисту удовлетворять свои общественные потребности в наиболее полном и близком к адекватному виде, оставляя остальным удовлетворение их в более извращенной форме.
Когда одна (меньшая) часть монополизировала возможности самоутверждения, связанные с реальным влиянием на судьбы общества, тогда большинство неизбежно обращается к извращенным формам удовлетворения данной потребности, к методам социальной компенсации, прежде всего к “вещизму”. За то, что наемные работники соглашаются оставаться людьми второго сорта, довольствуясь иллюзорным удовлетворением своих общественных потребностей, они получают возможность все более интенсивного их удовлетворения <197> но таким образом, как барон Мюнхгаузен поил своего коня с отрубленной задней половиной. Это столь же неизбежно ведет к гипертрофированию потребления и раскручиванию спирали производства с хищническим истреблением ресурсов, а в результате - к экологической катастрофе.
Итак, буржуазное общество, оставаясь внутренне единым, базирующимся на единой основе - существовании свободных товаровладельцев, прошло длительный путь развития. Маркс подробнейшим образом проследил два этапа его развития. Он показал, что неизбежно с ростом производительных сил происходит преобразование общества мелких товаропроизводителей в другое, в такое, где собственность на средства производства отделяется от работника, где владелец материальных условий производства на рынке противостоит владельцу рабочей силы, лишенному средств производства. Маркс считал, что этой экспроприацией мелких товаропроизводителей обобществление средств производства достигает уровня, при котором частнокапиталистическая форма приходит в противоречие с общественным содержанием производства; отжившая оболочка взрывается и форма приводится в соответствие с содержанием. Но, как оказалось, развитие буржуазного общества на этом не закончилось. Оно показало, что “экспроприация экспроприаторов”, дальнейшее обобществление производства может идти в рамках все той же общественно-экономической формации, без ликвидации частной собственности. Еще сам Маркс видел, что “дальнейшая экспроприация частной собственности приобретает новую форму. Теперь экспроприации подлежит уже не работник, сам ведущий самостоятельное хозяйство, а капиталист, эксплуатирующий многих рабочих … Один капиталист побивает многих капиталистов” (Соч., т. 23, с. 772). Но только уже после Маркса, в начале XX века достиг расцвета монополистический капитализм, характеризующийся экономическим господством финансовой олигархии, войдя тем самым в высшую стадию своего развития -империализм. Анализ этого этапа развития буржуазного общества достался на долю Ленину. Это третий, завершающий этап развития общества на той же базе -частной собственности на средства производства и личной свободе наемного работника. Дальше теоретически мыслим только переход общества в новое качество, к новому общественному строю. Но это - в рамках формальной диалектики Гегеля. Объективная диалектика оказалась другой.
