Уже почти дошел, когда из избушки, внезапно вышли мужчины. Мы уставились друг на друга. Мужики были странно одеты. Широкие шаровары, рубашки с узорами, поверх них безрукавки. Я им улыбнулся.
— Смотри Петро, — оправившись от неожиданности, сказал седоусый мужчина, — немчика к нам занесло. — У-у-у, еще и лыбится нехристь.
— Почему сразу нехристь, крещенный я, вот нательный крест имеется, — ответил, показывая мужикам крест на серебряной цепочке, и удивляясь пониманию их речи. — Скажите люди добрые, куда я вышел?
— Степан, — хлопая глазами, сказал другой мужик, — он по-нашему говорит, но как-то странно. — Ты кто?
— Андрей.
— А откуда?
— Издалека, потерялся я.
— Что басурмане напали? Где твои пожитки?
— Они самые басурмане. А, из вещей ничего не осталось.
— А чего в немецкое платье одет, если наш?
— Что нашел, в то и облачился, не с голым задом по лесу шастать.
— А далеко отсюда тебя басурмане погоняли?
— Не знаю, три дня лесом шел. Вышел к реке. Слава Богу, вас встретил.
— Кто-то спасся кроме тебя?
— Откуда я знаю? Налетали всадники, в халатах, обоз пограбили, людей погнали. Я в лес убежал. Так и мыкаюсь третий день.
— Такой молодой, здоровый и не дал басурманам по морде? Саблю в руках не держишь?
— Не умею я саблей, не обучен.
— А что можешь?
— Я грузы на судна таскал в Любеке, тем и жил.
— А сейчас куда идешь?
— Домой в Смоленск.
— Далеко еще идти, заходи в дом, отдохни, найдем, чем подкрепиться.
Я зашел в избушку вместе с хозяевами. Не опасался я их, был на стороже и только. Насыпали тарелку варева, по вкусу, напоминающего кулеш с салом. Предложили выпить вина. Отказался, не люблю вино. Запил кулеш принесенным квасом. Поблагодарил, и почувствовал, что засыпаю. И точно, уснул.
Проснулся от боли в руках и женского всхлипывания. От увиденного, радостно не стало. Я находился в землянке полной людей, связанный по рукам и ногам, от этого руки и затекли. Вязавшие меня, допустили ошибку, нельзя связывать руки впереди человека, даже сыромятными ремнями. Начал зубами грызть ремни. Получалось медленно, потратил около часа. Освободил руки. Пошарил в куртке, скальпель на месте. Перерезал путы ног. Полчаса сидел и растирал руки и ноги, восстанавливая нормальное кровообращение.
Подобрался ближе к женщине.
— Слушай, как тебя зовут? Где мы? — спросил шепотом.
— Соломия. Сидим в яме, возле подворья Петра Гнедого, — также шепотом ответила женщина.
— А кто он Петро Гнедой?
— Торговец людьми. Ловит и продает.
