Я не имел права говорить. Я не хотел говорить. Но зеленые искры стали гуще, и я сказал.
– Две армии против одного человека, – горько повторил он. – Неужели я так мешаю? Я ведь совершенно не вмешиваюсь в вашу жизнь – ни в политику, ни в экономику. Я лишь чуть-чуть, совсем не существенно ускоряю прогресс.
Я не в силах был отвести глаз от его зрачков. Смотрел до того, что комнату окутал белый туман, в котором проступали лишь два этих громадных, влажных, поблескивающих шара. Я сказал прямо в них:
– Человечество не может допустить, чтобы кто-то чужой тайно, с неизвестной целью направлял его развитие.
– В основах земной морали я разбираюсь, – сказал он.
– Вам следовало прийти открыто, – сказал я. – При Контакте допустимы лишь равноправные отношения.
Зеленоватые искры потускнели, клекот стал глуше.
– Мы не виноваты, – сказал он. – Была авария. Мы не собирались высаживаться. Мы не собирались входить в Солнечную систему. Была авария. Я попал к вам случайно.
Губы у него двигались, как у куклы в мультфильме – не в такт словам.
– Я здесь один, – сказал он. – Я даже не специалист по Контактам. Я рядовой инженер. Я не имею права. Были случаи, когда Контакт кончался планетным шоком для одной из сторон. Цивилизация должна быть подготовлена. Я вообще не уверен, что будет решение о целесообразности Контакта с вами.
Он вздохнул.
– Нужно идти. Если я сейчас исчезну, меня станут разыскивать?
– Да, – сказал я.
Он встал. Глаза погасли. Поправил толстые очки.
– Не надо меня разыскивать. Постарайтесь объяснить это тем, от кого зависит. Ваши спутники в безопасности: у меня больше нет энергии для связи. Если сигнал услышали, меня заберут. А если нет… Следующее поколение учеников проявит себя лет через десять-двенадцать. Я не доживу.
Зеленые зрачки его качнулись в тумане и пропали. Я тоже хотел встать. Тело не повиновалось. Туман сгустился, стал как молоко – хлынул в лицо.
Лес горел. Насколько хватал глаз. Широкий густой дым волновался под нами, как море в непогоду. При порывах ветра волны распахивались, и показывалось дно, наполненное желтым бушующим огнем.
Даже в вертолете ощущался сильный запах гари.
– Мы над местом, – сказал пилот, оборачиваясь от штурвала.
Генерал показал ему ладонью – вниз.
– Опасно, товарищ генерал.
– Приказываю садиться!
Тон у генерала был металлический. Пилот прильнул к штурвалу. Пол начал проваливаться у нас под ногами. В кабину пополз дым. Окна ослепли. Вертолет окунулся в белый туман.
