— Вы же хлебальником не щелкайте! — проинструктировал я своих, — Смотрите в оба.
Указав пальцами на глаза и ткнув этими же пальцами в джунгли, получил согласные кивки. Может быть и поняли. Уже к полудню я изнемогал от жары, но виду старался не подавать. Аборигены, более привычные к тропическому климату, моих тягот не разделяли.
Зато удалось найти еще один ручей с пресной водой. Так же едва не нарвались на выводок хищных цветов. Жуткие мясистые пасти хоть и не проглотили бы человека, но отравить могли на раз. На всякий случай взял копье, добытое у индейцев и вырубил весь этот кошмар. Также нашлась небольшая поляна, усыпанная грибами. Спросил у охотников, можно ли есть, те пожали плечами.
Так до вечера и дожил, изучая собственные угодья, но странного зверька не встретил. Не то, чтобы он был мне нужен, но такое миролюбивое животное явно может пригодиться в хозяйстве.
А потом настало время ночных посиделок. Развели небольшой костер, я соорудил вертел, решив побаловать дикарей жаренным мясом. И хотя без соли все это выглядело весьма постно, племя ртом не кривило. К тому же, моя будущая наложница откуда-то достала каменную чашу, совсем небольшую, но достаточную для того, чтобы растолочь в ней сухие листья неизвестного мне происхождения. Но учитывая, что их потом подожгли и сладковатый дым очень скоро наполнил пространство какой-то неуловимой магией, назначение процесса понял.
Так, под треск сучьев и ночные звуки леса, я с головой погрузился в странное деяние, которое устроил старейший из племени. Его желтые пальцы неустанно чертили на небесах узоры, вкрадчивый голос вещал о чем-то таком, что невозможно постичь самому.
Я смотрел на его силуэт, очерченный бесподобно звездным небом и никак не мог понять, неужели вселенная когда-то была так близка к нашей планете. Знакомые созвездия утопали в сияющих океанах небесных тел, которые мне никогда видеть не приходилось. Было видно, как медленно и торжественно проистекает млечный путь, как крупные звезды-горошины размеренно мерцают в глубокой синеве ночного неба. Все это, вкупе с гипнотизирующей речью старейшины, погрузило меня в транс…
Не я сам, но мой взор терял всякие границы, расширялся. Мозг не воспринимал картину так, как прежде. Все звездное небо я мог видеть, словно глаза мои были рассеяны по земле и видели всё, видели одновременно. С невообразимо глубоким спокойствием созерцая космический механизм, я совершенно ясно осознал всю тщетность своих попыток вернуть жизнь в прежнее русло. Все это бессмысленное барахтанье — лишь растерянность. Подобно муравью, я пытался из общего хаоса кристаллизировать хоть какой-то клочок порядка. И конечно же, все эти попытки обречены на провал. Если не остановиться прямо сейчас, если не бросить былые затеи, то вселенная попросту сотрет меня, как ненужный винтик, упавший в густую листву. Ветер и дождь смоют жалкие попытки обустроить быт так, как я привык его видеть. Но голос старика на этом не останавливался, он поднял меня выше и вот уже видны холодные вершины пирамид, там на востоке. И очень далеко на западе. Они были всюду, где планета порождала невидимый глазу магнитный узор, пирамиды накапливали и преобразовывали такую энергию, о которой неизвестно ныне, неизвестно будет и много тысяч лет спустя. И вдруг, меж этого хаотичного нагромождения, я с замиранием сердца распознал глубинную закономерность. Все стало так до смешного просто и ясно: вот же звезды, вот их отражения, здесь нет никакой ошибки, точность превышает все доступные системы счисления! Истина породила источник тепла и света в душе, я уже готов был кричать, что все понял, а потом… Очнулся.
