оправдывался в ответном письме В.Б>17 .
Что касается книги, то Виктор Борисович в самом деле послал Роману Якобсону свою книгу «Лев Толстой», выпущенную в серии «Жизнь замечательных людей» и выдержанную в традиционном жанре биографии — насколько возможно назвать «традиционным» что-либо, вышедшее из-под пера Виктора Шкловского. Подарок сопровождался инскриптом, включающим слова «Прости» и «Надо объясниться»: «Ромка, ты меня не понял, нам надо объясниться, прости меня. Здесь очень жарко и коньяк, я путаюсь. Витя». Случись встреча, В.Б. смог бы объясниться-повиниться, а Р.О. узнать о причинах, по коим он исчез со страниц мемуарной прозы старого друга и кто изъял его из истории формальной школы в России, глядишь, смягчился бы. Но встреча не состоялось, ни прощения, ни объяснения не последовало, и он не смягчился. «Льва Толстого» Шкловскому вернул, а инскрипт украсил издевательской ремаркой: «Советую тебе никогда не путаться, даже за коньяком». Зло, но, увы, В.Б. сам подставился: умолчания, оскорбившие Якобсона, подходили под определение «путаницы».
Так Роман Якобсон откликнулся на письмо и подарок Виктора Шкловского.
А вот как Виктор Шкловский откликнулся на упоминание имени Романа Якобсона. «Чуть ли не на рассвете меня разбудил какой-то особенно пронзительный телефонный звонок, — рассказывает в присущей ему неторопливо обстоятельной манере Бенедикт Сарнов. — Звонил Шкловский. Я сразу узнал его “голос Дантона”. Но понять, о чем он, не смог — ни сразу (спросонья), ни потом, когда сна у меня уже не было ни в одном глазу.
Это был какой-то дикий нечленораздельный рев.
Мне удалось — и то далеко не сразу — разобрать только слово “Якобсон”. Потом опять — долго — из трубки неслось что-то нечленораздельное. А потом я — на этот раз вполне отчетливо — услышал такую фразу:— Как сказал Блок Чуковскому, не лезьте своими грязными одесскими лапами в нашу петербургскую боль! Это было так ужасно, что я, не дослушав, бросил трубку.»>18 .
Поводом для оскорблений послужила литературная шутка. В полной невинности Бен Сарнов и его друзья-соавторы Лазарь Лазарев и Станислав Рассадин в сочиненной ими пародии на Шкловского, которая показалась им бледноватой, для остроты, как щепотку перца, включили строчку: «Роману Якобсону — привет!» «Благодаря этой фразе пародия, — так нам, во всяком случае, тогда казалось — обрела окончательный блеск, и мы напечатали ее в «Литературной газете»>19 . Шкловские в это время были в отъезде, а когда вернулись в Москву, Бен Сарнов сам же отнес В.Б. публикацию, которуютот прочел после ухода гостей, а скорее всего на следующий день утром и — разразился проклятиями в адрес трех авторов.
