Это ужасно раздражало, но вступать с ним в драку на глазах господина Тойгера не рискнула. Несмотря на то, что руки ужасно чесались.
— Преступников двое, — повторила свои слова, прикрыв глаза, чтобы не видеть внимательных глаз Октавиана. — Они использовали храм Жизни как источник. Им бы просто не хватило своих собственных сил на призыв, а поскольку в стенах храма были сущности камней, способные накапливать энергию, они воспользовались этим местом. Храму очень много лет, и уже давно никто не молился и не забирал энергию. Эти ребята — хорошие артефакторы, — со вздохом призналась я, хотя и презирала этих недоучек за провал в призыве с моим участием. — И совсем немного владеют магией слова. Они активировали сущности и перенаправили энергию, чтобы проломить саму грань миров. Этой бы энергии хватило обеспечить всю страну необходимой магией. Было умно использовать заброшенный храм.
— Но энергии сущностей недостаточно, чтобы перенести в наш мир живое существо, — озадаченно произнес змей, нахмурив брови. — Она способна лишь перенести духовную часть.
Я скривила губы в ухмылке.
— Тот, кто придумал эти ритуалы, был очень умным и сильным артефактором. Он знал особенности крови, а ее сущности способны на многое. Даже создать тело, подобно ауре.
— Как такое возможно? — изумился Тойгер. — Это же означает, что в своем мире при ритуале это существо умирает… — проговорил он и осекся, увидев мою грустную улыбку.
— И рождается в новом мире, со своими прежними привычками и умом, — закончила я, вздохнув.
Мужчины вновь переглянулись.
— Как давно вы знаете? — тихо поинтересовался Октавиан.
— Наверное, как только увидела пентаграмму. Было в ней что-то знакомое, — ответила ему, вспоминая первые чувства, что я испытала в храме. — Затем слова господина Тойгера заставили меня окунуться в прошлое и сопоставить факты.
В салоне кипа повисло молчание. Наверное, так даже лучше, чем выслушивать оправдания. Да, прошло много времени, и все бы могло сложиться иначе, если бы я сразу знала, что меня перенесли не высшие силы для спасения мира, а двое мужчин, при этом убив кого-то. Любому ритуалу нужна кровь, жертва…и ради чего? Ради чего погиб кто-то, чтобы здесь оказалась я? Явно, не для спасения мира. Может, я должна была и вовсе стать злодейкой? После этого хочется узнать еще больше, для чего тем мужчинам нужны эти ритуалы, а вернее те, кого они призывают. Сколько уже таких как мы? Времени-то много прошло…
— Очень тяжело принять правду, — сипло проговорила из-за вдруг пересохшего горла. — Но быть злодейкой меня не прельщает.
