— Так все-таки, может, ты переступишь через свою аристократическую гордость и попросишь меня показать дорогу? — мурлыкнула я, глядя на него из-под длинной челки. — Нам совсем в другую сторону, любимый. Абсолютно. Или… Ах, да! — я округлила глаза. — Ты хотел сначала погулять по этому красивому парку, поймать романтичную обстановку… Что же ты раньше не сказал?!
— Постой-постой. Я же люблю долгие прогулки по пляжу… — отозвался Мика. — Так в какую нам сторону, если ты не врешь?
— С чего мне врать! — фыркнула я, отпуская его руку. — Нам сюда.
Теперь пришла моя очередь тянуть его за собой в сторону боковой аллеи. Блондин стойко выдержал ровно минуту, подом дернул меня за руку, отчего я врезалась в него, и мы пошли вровень. Я опять глазела на украшенные лампочками деревья, чуть ли не голову выворачивая на двести семьдесят градусов, а Мика, чуть ли не зевая, лавировал среди других прогуливающихся людей, заодно управляя и мной, смотрящей куда угодно, но только не под собственные ноги.
— И что такого особенного в этих деревьях? — поинтересовался он, хмуро оглядываясь вокруг. — Ну, деревья в лампочках. Подумаешь…
— Такое ощущение, что единственные красивые вещи, которые ты видел — это детали твоей драгоценной машины, — отозвалась я с улыбкой. — Смотри на мир проще, и научись ценить мелочи, которые тебя окружают.
— Ты так говоришь, как будто я ужасный сноб и абсолютно бесчувственная личность, — обиженно задрал нос Мика.
— А что не так? — поддела я его шутливо, посмеиваясь и хитро сощурившись.
— И тебе еще говорят, что ты в людях разбираешься? О Боже, женщина! Ты меня не ценишь, ты разбила мне сердце! Как я могу встречаться с тобой, такой холодной и бессердечной? А ведь когда-то ты была такая милая, такая… невинная девочка! — Блондин схватился за сердце и закатил глаза, отчего я, увидев сие, начала смеяться в полный голос. — Когда-то ты готовила мне омлет на завтрак и терла мне спинку в душе, а теперь я готовлю этот кофе по утрам и таскаю бесчисленные пакеты из супермаркетов… Где моя мужская гордость?!
— Мужская гордость? О чем ты? — хихикнула я.
— Молчи, женщина! — патетично взвыл Мика.
— Тише ты, люди оглядываются, — я пихнула его в бок. — Перегнешь палку, и тебя обвинят в жестоком обращении с женщинами.
— Полиция? Это тебя надо сажать за жестокое обращение…
— …с животными что ли? — ухмыльнулась я. — Ты только определись, ты жеребец или бык-производитель.
— Ду-у-уурочка… крашеная, — фыркнул Мика в ответ, улыбаясь в ответ. Так мы и добрались до входа в тот самый итальянский ресторан на окраине бесподобно красивого парка. Блондин бегло пробежался по фасаду здания взглядом, фыркнул как настоящий кот и потянул меня внутрь. Улыбнувшись молоденькой хостес так обворожительно, что девушка начала стремительно краснеть, а мне пришлось дергать его за рукав рубашки, Мика первым заметил свою безбашенную семейку за столиком у окна и помахал рукой.
