Категоричное утверждение, гласившее, что ни одна женщина не стоит того, чтобы из-за нее рушить мужскую дружбу, и которого он придерживался всегда, казалось Кощею уже не столь... правильным.
Глава 4
- Сама доберешься? – едва оказавшись на родимой подземной парковке, спросил Алёхин, помогая своей спутнице выбраться из машины.
Рыжая только устало кивнула, сжимая в руке шпильки, вытащенные из волос. Обняв себя за плечи так, словно замерзла, негромко поинтересовалась, глядя, как сосед закрывает престижное легковое авто, одолженное у не в меру эпатажной родственницы:
- А ты куда?
- Прокачусь, - пожал плечами байкер, щелкая брелком сигнализации. Стоящий неподалеку «Хаммер» коротко и оглушающее пиликнул, приветственно мигнув фарами, а Мих хмыкнул. – Или пойдем нажремся с горя?
- Не, уволь, - мотнула головой Солнцева, нашаривая в крохотной сумочке, или как она там правильно называется, связку ключей. – Неаполь с ее чудными примочками второй раз я звать не хочу. А если я сейчас начну квасить, то преплюну даже Харлея, прости меня осспади… Завтра тогда не то, что косметолог, ни один реаниматолог не спасет! Так что тройное русское мерси, Лександрыч, но я пас. Как-нибудь перекантуюсь.
- Да я не настаиваю, - пожал плечами парень и, вздохнув, притянул к себе соседку. – Извини. Квартиры ты, по ходу, лишилась. Еще и выслушать всякую хрень пришлось.
- Да иди ты, - фыркнула ему девушка в грудь. И, порывисто обняв, отстранилась, глядя на него снизу вверх и даже улыбаясь вполне правдоподобно. – Можно подумать, твоя байкерская светлость не вкурила, от чего так зверствовала «милая» Зиночка. Гнобили ее внучка при жизни, вот она сейчас и отыгралась на всех разом. А что до наших типа отношений и положений в обществе, так то явно дело десятое. Один вопрос… неужели он реально настолько хреновый был, что вы его всем классом дружно ненавидели?
- Не представляешь, насколько, - откровенно поморщился Мих, не желая вспоминать своего жеманного и истеричного бывшего соседа, который доводил его до белого каления одним своим видом. Видение тощей фигуры в одних обтягивающих штанишках и фартуке на голое тело, заявившееся к нему «в гости» как-то поутру, по-моему, до сих пор преследовало владельца «Максимуса» в кошмарных снах.
- Оу, - цокнула языком Анька. И, взлохматив ярко-медные кудри, снова улыбнулась. – Суду всё ясно, однако. Знаешь, Мих… Я как бы не в обиде. Знала, на что шла. А вот перед остальными надо бы извиниться.
