Горячий декабрь | страница 12



И в ней. Ему нужно это больше всего.

– Жалок, Эшер. Ты просто жалок, – пробормотал он себе под нос, пока рылся в карманах пальто в поисках ключей. Просить крохи у этой женщины, когда ему хотелось пировать. Но он так сильно все испортил, что понимал, что она никогда не ослабит защиту. Недостаточно, чтобы дать ему хотя бы надежду. И точно не ее любовь, хотя именно этого он хотел. Ничто другое не подойдет. И он понимал, что все кончено, точно кончено.

У него появилась надежда, когда она приварила металл к его бамперу. Только женщина, у которой к нему сильные чувства, могла подшутить так над ним. Но после этого - ничего. Даже молчание было лучше, чем то, как она с ним обращалась. Она вела себя с ним так же, как и с любым другим – с примесью черного юмора и крайнего презрения. А он не хотел, чтобы она вела себя с ним так же, как и с другими. Он хотел быть особенным. Но это была Вероника Искра Реддинг, и, если бы за умение заставлять мужчин чувствовать себя ничтожествами давали деньги, она бы поехала домой с миллионом долларов и новой машиной.

И сегодня она увольняется. Что означает, что он, скорее всего, никогда ее больше не увидит, если только не сделает что-то поспешное, радикальное и глупое, как, например, попросит ее помочь ему с ремонтом в доме и надеяться на еще немного времени с ней. Может быть, он сможет уговорить ее его простить. Может быть, он мог уговорить ее провести с ним ночь. А, может, смог бы уговорить ее сварить металлические крылья и слетать к солнцу. Он слишком много думал. В отличие от него Искра уже встречалась с другими. Он не ходил на свидания после первой их ночи. Почему?

Потому что ему нравились женщины, и он не хотел быть ублюдком по отношению к ним, а только ублюдок мог пойти на свидание с одной женщиной, а думать о другой. О женщине с панковскими розовыми волосами, идеальным лицом и телом, которое подходило ему так, что он считал, что она создана для него. Она носила свободные брюки и майки, которые открывали ее сильные плечи и тату на бицепсах. Она надевала видавший всякое бомбер каждый день, неважно какой была погода. Из коричневой кожи, не черной, потому что Искре не хотелось казаться крутой – она была крутой. Слишком крутой для него.

Но все еще… ему стоит попробовать еще раз, или он будет сожалеть об этом всю жизнь.

Искра появилась из офиса с огромной армейской сумкой через плечо. Будь это любая другая женщина, он бы просто взял у нее сумку и понес. Но он уже понял, что с Искрой этот номер не пройдет. Ее бесило не то, что он понесет ее вещи и станет джентльменом. Она не хотела, чтобы трогали ее инструменты.