- Что за девочка? - сказал Блэк после того, как она увела лошадей.
Мужчина наградил его жёстким взглядом.
- Моя дочь.
Блэк вскинул руки, хмурясь.
- Иисусе. Параноик? Я женат, засранец. И не тащусь по подросткам.
Парень слегка покачал головой, уходя прочь.
Он не дал прямого ответа на слова Блэка, но общение с ним опять раздражало Блэка и вызывало у него нервозность. Мэнни действительно сказал всем этим людям, кто он такой? Это в некоторой мере объяснило бы паранойю этого парня.
В данный момент Блэк уже сам становился параноиком. Он также задавался вопросом, а такой ли хорошей была идея приехать сюда одному.
Он сделал это, потому что доверял Нику.
Конечно, он и Мэнни когда-то доверял, но с тех пор прошло много времени.
- Идём, - сказал мужчина, махнув ему вперёд. Он во второй раз хмуро взглянул на Блэка. - Ты спросил о моей дочери, но ни разу не спрашивал моего имени, ты это знаешь?
- Хочешь сказать, тебя зовут не Тонто? - пошутил Блэк.
Когда молчание затянулось, он нахмурился во тьме, заставив себя немного приглушить агрессию.
- Ладно. Как тебя зовут?
- Джаспер. Однако мои друзья зовут меня Красным.
- То есть мне звать тебя Джаспером?
Мужчина ответил одной из тех улыбок, обречённо качая головой.
- Как насчёт «детектив Натани»? - сказал он.
- Как насчёт «Джаззи Джаспер»? - парировал Блэк. - Или «Джаспер-друг-мой-Каспер»?
Детектив Натани продолжал шагать вперёд, испустив усталый вздох.
- Ты действительно засранец, - сказал он, не оборачиваясь.
В этот раз Блэк улыбнулся чуть шире, ничего не сумев с собой поделать.
Однако теперь он использовал свой свет по-настоящему. Он сканировал каждый разум, который обнаруживал поблизости по мере того, как они приближались к городу. Как только они пошли между зданий, его радар переключился в режим ещё большей насторожённости. Большинство разумов, которых он касался, боялись.
Чего именно, он не мог сказать точно. В проблесках различных сознаний, которые он улавливал, мелькало много суеверной ерунды. И все же интенсивность этого страха тревожила его живой свет, невольно приводя его в обострённое, полу-боевое состояние.
Что бы ни внушило этим людям страх Божий, очевидно, что они боялись одного и того же. Продолжая касаться сознаний то тут, то там, Блэк чувствовал, как его адреналин подскакивает все сильнее.
Он охренеть как надеялся, что дело не в вампирах.
Довольно с него этих проклятых тварей.
Учитывая, что вампиры были основной причиной, по которой его жена в данный момент с ним не разговаривала, от этой мысли Блэк ощутил тошноту, а боль вернулась острой волной, от которой почти невозможно было думать. Это не просто беспокойство, это откровенный страх. Он никогда не сумеет объяснить ей, что он приехал сюда, не зная, что дело связано с вампирами.
