Зато Лия планировала пройтись по моей дипломной со свойственной лишь ей основательностью. Как полукровке, мама которой орчанка, а папа – степняк, ей были незнакомы ни тактичность, ни деликатность, ни даже жалость.
С совестью, к слову, у нее тоже были некоторые проблемы.
– Ты же в курсе, что такие энтузиасты как ты уже были? И ни один из них не смог представить комиссии что-то большее, чем теоретические записи и список неудавшихся экспериментов.
– Ну и что?
– Ты могла бы вместо этого попробовать себя в селекции.
Я невольно скривилась. Магистр предлагала мне то же самое, но ее мне удалось убедить, что выбранная мной тема лучше. Убеждать в этом еще и соседку совершенно не хотелось.
Из-за поворота, чуть не налетев на Лию и хорошенько нас напугав, выскочил злющий Ристан. Увидев меня, он удовлетворенно кивнул своим мыслям и потребовал:
– Пошли, – меня схватили за руку и под ошалевшим взглядом Лии потащили совсем не туда, куда мне было нужно.
– Ристан, мне в библиотеку надо, а она в другой стороне… – список книг для теоретической части диплома так и остался у Лии. Влекомая куда-то темным, я несколько раз оборачивалась, чтобы увидеть одну и ту же картину: моя глубоко шокированная соседка стоит посреди коридора, провожая нас круглыми глазами, а в руке ее сжат мой список.
– Сэнс отдал кому-то наши амулеты, – Ристан не просто злился, он был в шаге от неконтролируемой ярости. Под подошвами его сапог, там где те соприкасались с полом, дымно разлетались клубы тьмы. Даже кольцо уже не могло справиться с его магией.
Я спешила вслед за ним, перескакивая через те участки, где тьма не успела растаять. Лишиться ног категорически не хотелось.
– Просто взял и отдал, – негодовал Ристан, не замечая даже, что я уже начинаю сдавать и в скором времени точно рискую не досчитаться парочки пальцев на ногах.
Когда меня наконец-то затолкали в пустую аудиторию, я уже почти не удивлялась тому, что ботиночки у меня целые и все пальцы на месте, хотя я точно несколько раз наступила в ту гадость, которой Ристан так неосмотрительно разбрасывался.
Подтащив к первому ряду, темный, не церемонясь, усадил меня прямо на парту, и требовательно спросил:
– Ты представляешь?!
– Не представляю, – честно ответила я, разглядывая свои ноги. Удивительное просто зрелище.
– Кому он мог отдать наши амулеты?!
– Это мне кажется, или в тебе говорит уязвленное самолюбие артефактора? Нннаследственность?
– Вчера он около часа провел у директора, – пропустив мои слова мимо ушей, Ристан нервно мерил шагами аудиторию. От окна до двери, резкий поворот и обратно к окну, – а сегодня куда-то их унес. Кому он мог их отдать?
