Подол простого, домотканого платья, мгновенно оказался украшен брызгами. Ткань, некогда имевшая цвет топленого молока, пропиталась водой и потемнела, плотно облегая тело и путаясь в ногах.
Перепрыгнув лужу, я оскользнулась, чудом устояла на ногах и, задрав подол до колен, открыла калитку, приплясывая от нетерпения. Внутри меня разгоралось маленькое солнце, и это было так нервно и радостно, так удивительно, что устоять на месте я не могла.
Трава, разросшаяся вдоль забора, тянулась ко мне, впитывая магию, которой я щедро делилась.
Холодные ручейки струились по лицу, затекали за ворот, щекотно скользя по груди и спине. Я бежала вперёд, перепрыгивала лужи, и азартно визжала, наслаждаясь дождём, жизнью, дрожащим внутри, щекотным ощущением счастья. Все вокруг казалось таким ярким, таким замечательным и волшебным, насыщенным, напитавшимся красками и просто удивительным.
К тому моменту, как я добежала до поля, была уже вся насквозь мокрая и неприлично счастливая.
Задыхаясь, остановилась на его краю и осознала ошибочность своих действий.
Волшебство постепенно таяло.
Здесь растения не радовались дождю, земля с трудом впитывала воду и не одна травинка не потянулась ко мне. Не знаю, на что именно я рассчитывала, спеша сюда, наверное, на чудо, но ожидания мои не оправдались.
– Эрида! – тёмный, который, оказывается, бросился следом, налетел сзади, как куклу встряхнул меня, резко крутанул, поворачивая к себе лицом, и больно вцепился в плечи холодными пальцами, – ты что вытворяешь?!
– Дождик идёт, – громко известила его, стараясь перекричать набирающий силу ливень.
– Это не оправдание, – категорично заявил он, цинично игнорируя мою мокрую радость. А я очень не любила, когда игнорировали мою радость.
– Ничего ты не понимаешь. Одно слово – тёмный.
– Зато ты светлая, – огрызнулся он, смаргивая с ресниц холодные капли, – на всю голову светлая.
– Чем и горжусь!
– Домой. Живо! – Ристан был такой же мокрый как и я, и тоже босой, что настроение ему не улучшало.
Он смотрел на меня и не мог понять, зачем я бросилась под дождь, когда можно было переждать непогоду в сухом и теплом доме. А я, заглядывая ему в глаза, не могла взять в толк, как можно сидеть дома с книгой, когда за окном идет дождь, а природа сама приглашает присоединиться к своему празднику.
Как он только мог не понимать таких простых вещей?
Вывернувшись из его рук, крутанулась на пятках, хлестнув отяжелевшей от воды косой по животу темного, и побежала между вялых колосьев в совершенно противоположную от дома сторону.
