И так дружелюбно он улыбался, с таким участием заглядывал в глаза, что у меня просто руки зачесались, так захотелось расцарапать ему лицо.
– Ты собираешься сделать меня такой? – кивать я не могла, но очень выразительно скосить глаза на измененного получилось.
Танис обернулся, посмотрел на творение своей извращенной мысли и пришел в ужас:
– Эрида, родная, я бы никогда так с тобой не поступил, – скрывшись из поля моего зрения, он зазвенел инструментами, – ты способная, умная девочка, нас с тобой ждет блестящее будущее.
Со щелчком открылся чемоданчик.
– Мне давно пора было найти себе еще одного помощника, когда я понял, что Сэнс не справляется с заданием, но я медлил. Зря.
– То есть, ты хочешь сказать, что работаешь один? Нет никакой преступной организации? Людей похищали ты и профессор?
Передо мной вновь появилось его улыбающееся лицо.
– Ты все узнаешь, – пообещал он, закатав рукав моей сорочки и мазнув влажной ваткой по сгибу локтя, – но только после небольшой операции.
Я начинала тихо паниковать, и пока он набирал в шприц какую-то жидкость из небольшой ампулы, успела два раза попрощаться с жизнью.
Отчетливо пахло обеззараживающим средством. В ярком свете злорадно блестело стекло шприца, легко постукивая по его стенкам, Танис выгнал из прозрачной жидкости все пузырьки, чуть надавил на поршень, на кончике тонкой иглы показалась небольшая капля.
Удовлетворенно хмыкнув, он склонился надо мной.
Я пыталась дергаться, извиваться, вырваться из стянувших мое тело пут, но ничего не помогало.
– Тише-тише, – бормотал он, вгоняя иглу в мою вену. Жидкость быстро разошлась по крови и странное онемение сковало тело.
Последнее, что я смогла почувствовать – легкое прикосновение к шее. В спинке стула была дырка, очень удобная, предназначенная специально для такого рода операций.
Я ничего не чувствовала, но знала, когда Танис сделал небольшой надрез в основании шеи, как раз там, где находился подчиняющий амулет на Сэнсе. Догадалась, зачем он бормочет себе что-то под нос, и почему в ближайшие дни я не смогу пользоваться своей магией. Вливание темной энергии в организм светлого мага восхитительно блокировало родную магию. И чуть не взвыла – и взвыла бы, слушайся меня голосовые связки – когда что-то чужое и страшное, вгрызлось в рану, протиснулось в тело, разрывая и вновь сцепляя ткани, все ближе подбираясь к спинному мозгу.
Никакой боли не было, только брезгливый страх.
***
Самой себя я казалась трупом.
