– Искала, – с опаской подтвердила я, мгновенно забыв о предательстве родной соседки. Опасалась вполне оправданно, если он сейчас спросит, как все прошло, мне ведь нечем будет его обрадовать. А Нэя лучше радовать, грустный он особенно невыносим.
– Спугнешь ее, – сказал он, вместо того, чтобы поинтересоваться, нашла ли я декана и согласилась ли та на свидание.
– Как это?
– Эри, родная, – меня уверенно вели в сторону преподавательского этажа, и делились своим ценным опытом, – как ты думаешь, почему Ниара, которую раньше всегда легко можно было застать в деканате, вдруг стала такой неуловимой?
– Почему?
– Подозревает что-то, – уверенно заявил он, – но знаешь, это даже хорошо. Раз она от тебя прячется, значит, боится, что не сможет отказать.
В глазах его появился жадный огонек.
– Нэй, а ты ее планируешь завоевывать, или загонять?
– Сделать самой счастливой женщиной на свете, – с убойной дозой самоуверенности заявил он.
Сказать на это мне было нечего, только восхищаться его непробиваемостью.
Вопреки всем своим заверением, что Грит лучше не пугать, и немного подождать, усыпляя ее бдительность, Нэй опять всю ночь очень активно мотивировал меня на решительные действия.
Вместо здорового и крепкого сна, я полночи слушала его пространные размышления насчет женского коварства и жестокости.
Потому на следующий день, не выспавшаяся, но очень решительная, я с удвоенным энтузиазмом носилась по академии, настроенная поймать магистра во чтобы то ни стало. Или героически загнуться во время поисков.
Еще одной ночи в компании брата я могла и не выдержать, а потому, с самого утра бегала, просто летала, распугивая студентов и разыскивая свет в конце тоннеля – моего потерявшегося декана.
– Куда спешим? – Ристан перехватил меня на первом этаже, когда я, потеряв всякую надежду, уже готова была спуститься в подвалы.
– Мне надо, – попытка обогнуть темного провалилась, меня схватили, скрутили и очень серьезно потребовали подробностей.
И никакие мольбы отпустить меня на волю его не трогали. Пришлось все рассказывать, а потом еще терпеть фальшивое сочувствие.
– Я же по глазам вижу, что тебе меня не жалко, – вспылила я, окончательно убедившись, что темный меня не подбодрить пытается, а просто тискает.
– Жалко, – соврал он, но правильно поняв мой тяжелый взгляд, попытался реабилитироваться, – хочешь, помогу?
– Хочу!
Присутствие Ристана делу никак не помогло, разве что стало чуточку веселее, а в подвалах в компании темного было не так уж и неуютно.
