— ...Их можно увидеть во многих местах, — коротко сказал Убийца Гоблинов. Остальные удивлённо посмотрели на него.
Он продолжал затачивать колья, похоже, совершенно не обращая внимание на этих двоих.
— Они привлекают добрых духов, отпугивают злых. Они показывают мёртвым дорогу домой. Они похожи на овощные фонари.
— А ты немало знаешь о них, а?
— Моя деревня, — сказал Убийца Гоблинов, — стояла рядом с местом проведения фестиваля. Как я могу не знать о них?
— Ммм. Должен опризнаться, для меня это иметельствует мало смысла. — Ящер Жрец когтем почесал себе нос.
Его народ верил, что мёртвые возвращались обратно в землю или же становились плотью тех, кто съел их останки, становясь частью круга жизни. «Нежить» же не являлась вернувшимися с того света мертвецами, а лишь трупами, в которых вселились злые духи.
— Но… — Глаза Ящера Жреца закатились наверх. — Мы понимаем горесть тоски по умершим. Возможно, приятно думывать, что они могут возвращаться домой.
— ...Согласен. — Убийца Гоблинов кивнул. — Должно быть приятно.
И больше он не сказал ничего. Его руки продолжали заниматься делом, а эмоции на его лице были скрыты за шлемом.
Каждый раз, когда гора стружек становилась немалой, он смахивал её, и затачивал своё лезвие каждый раз, когда то затуплялось о дерево.
Ящер Жрец, внимательно наблюдавший за ним, слегка вздохнул.
— В любом случаизме это фестиваль. Мы должны горделиться от всей души.
— Молодец, Чешуйчатый, вот это настрой.
— Ну разумеется. Моя вера лежит в моих предках, нагах, чья кровь струивается в моих венах. Это же духи моих праотцовней.
И его праотцы не могли устыдиться от такого поведения. Дворф признательно кивнул. Это он понимал прекрасно.
— Мне тоже лучше не отвлекаться. Я покажу им лучшие фонари, которые только может сделать дворф!
Беседующие на краю тренировочной площадки трио мужчин обязано было со временем привлечь к себе внимание. Как только обед закончился, люди начали возвращаться к тренировкам. Другие же просто гуляли вокруг гильдии, закончив свои приключения. Неудивительно, что кто-то заметил эту троицу.
— Оооох! Коротышка и Оркболг вместе что-то делают!
И если обычный человек просто заметил бы их, эльфийка заметила их дважды.
Она подбежала к ним со скоростью ветра и встала, прислонив руки к своим губам.
Дворф Шаман сердито посмотрел на неё и, поглаживая свою бороду, с издёвкой сказал:
— Ты что, ребёнок?
— Как грубо. Мне две тысячи лет, помнишь?
Высшая Эльфийка Лучница хмыкнула, но слегка выпятила при этом свою грудь, будто бы гордясь этим числом.
