Дворф Шаман вздохнул, но Убийца Гоблинов был совершенно серьёзен.
— Что ж, — сказал Ящер Жрец, коснувшись носа кончиком своего языка. — Мёртвенный гоблин — это останки гоблина. Если бы они могли движениться, разве их нельзя было бы отценить как неких зомби?
— Как бы то ни было, — возразил Дворф Шаман, едва сдерживая смех, — я даже представить себе не могу, чтобы кому-то изначально хотелось бы выпить гоблинской крови.
— Ясно. — Убийца Гоблинов уверенно покивал своей головой. А отвечал он на предположение Ящера Жреца или Дворфа Шамана, понятно не было.
После этого он продолжил заниматься своим делом, и гора стружки начала расти, пока те двое наблюдали за ним.
Дворф Шаман смахнул древесную стружку своими толстыми пальцами, после чего начал выковыривать ту стружку, что застряла в его бороде.
— Это для убийства гоблинов?
— Для него.
— Так я и думал.
Будь на его месте Высшая Эльфийка Лучница, её уши оттопырились бы назад, а от самой неё начало бы веять холодом.
Но проведя с ним полгода, Дворф Шаман уже привык к таким вещам. Он не дал этому хоть как-то затронуть его.
— Полагаю, о деталях мне спрашивать не надо.
— Невозможно узнать, откуда в следующий раз выползут гоблины.
— Истинно так, — сказал Ящер Жрец, мягко размахивая своим хвостом. — Кто-то постоятельно должен быть начеку.
— Да. — Убийца Гоблинов кивнул. — Они глупы, но не дураки.
Гоблины не имели особого желания обучаться — но если они обучались, то могли использовать инструменты и стратегию. Даже Дворф Шаман с друзьями во время своих ранних приключений получали мощный отпор от гоблинов, которые умудрились попытаться овладеть морским делом. Если среди гоблинов распространялась стратегия, это означало лишь беду — но этот особенный мужчина слишком тщательно готовился к любому исходу.
Дворф Шаман и Ящер Жрец по-своему были мастерами своих рас. Страстью дворфа были кузнечное ремесло и работа, когда сердце людоящера принадлежало битве и силе.
Для них одержимость и упорство были некой формой красоты.
— Тогда можем мы занять местность взади тебя?
— Я не против, — бесстрастно сказал Убийца Гоблинов. — Это место мне не принадлежит.
— Оу, какая вежливость, — сказал дворф. Произнося эти слова, он расстелил на земле большое полотно и плюхнулся на него.
Ящер Жрец развязал свёрток, который до этого носил с собой, высыпая его содержимое на полотно.
Одного взгляда было достаточно чтобы понять, что все эти материалы были нужны для какого-то ремесла, но не для того, чтобы понять, что это такое. У него были тонкие полосы бамбука, бумага разных цветов, да ещё и промасленная бумага.
