— НЕ-Е-ЕТ! — закричал он, вскочил на ноги, промчался, сбив парамедика с ног, а затем упал возле тела на колени. — Ханна, нет, пожалуйста, нет, детка, нет. — Он стянул простыню и глубокий крик боли от вида мёртвой жены, лежавшей на полу их спальни, разбил сердца всех, кто был в комнате. Он обнял Ханну и опустил лицо в её волосы. Из глаз текли слёзы и ему было всё равно, кто его слышит или видит. Его жена. Его красавица-жена. Мертва. И это его вина.
— Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя, Ханна. Чёрт, нет. Детка, нет. Не покидай меня, — шептал он ей в волосы, раскачиваясь вперёд и назад.
— Мистер О'Рейли, мистер О'Рейли, нам нужно доставить вас в больницу на осмотр. У вас на голове серьёзная и глубокая рана. Полиции нужно…
— Убирайтесь. Я — врач. Я, чёрт подери, врач. Убирайтесь и оставьте нас одних.
Решив оставить его ненадолго одного, но постоянно приглядывая, все отступили и позволили ему молча скорбеть о своей жене.
Через несколько часов Киан наконец разрешил им забрать её тело и в состоянии шока был доставлен на скорой в больницу. Следующие несколько недель прошли как в тумане: ему сделали небольшую косметическую операцию, исправив повреждение черепа, и он на автомате отбыл панихиду. Когда Джон Рейнольдс увидел Киана в день похорон возле могилы Ханны, чёрного, как смоль среди бела дня, он постарался уговорить того побыть у него несколько дней.
— Киан, прошу тебя. Мы просто хотим помочь. Скажи, что мы можем сделать?
Киан поднял глаза на своего старого друга и тот увидел, что в них не было ни одной эмоции. Оглянувшись на могильную плиту, Киан пробормотал несколько слов, но Рейнольдс ничего не разобрал.
— Что? Я не услышал. Что ты сказал?
— 23-е мая, — он озвучил дату смерти Ханны. Рейнольдсу на долю секунды показалось, что Киан сошёл с ума.
— 23-е мая, — повторил он и уставился на Рейнольдса таким яростным взглядом, что чуть не прожёг в нём дыру. — Хочешь помочь мне, Джон? Отлично. У меня есть план.
23-е мая. День, когда внутри умерла последняя частица добра и родился монстр, готовый мстить за всё потерянное.
