Дик ввалился в палату, стукнув дверью о стену и жонглируя охапкой планшетов и папок. Не обращая внимания на напряженность, он объявил, что собрал карты.
— И что теперь? Выдать тебе медаль? — Афина сорвалась прежде, чем смогла остановиться. Её лицо стало пунцовым, она прикрыла рот и сразу же извинилась. — Извините, я не понимаю, что на меня нашло. — Она умоляюще посмотрела на Сабину, прося помощи, но тут ей на выручки пришёл Киан.
— Положите их и присоединяйтесь к остальным. И следующий раз, когда войдете в палату пациента, проявите хоть немного уважения. Себастьян, приятель, я вернусь позже, и мы обсудим те десять минут. Мара, найдите меня, если что-нибудь понадобится. — Он дерзко ухмыльнулся Афине, а затем вышел из комнаты, оставив их смотреть ему в след.
Сабина вздохнула долго и протяжно:
— Я влюбилась.
Афина перевела дыхание:
— Он просто задница.
— Он задница, которую тебе придется вылизывать, если хочешь с ним работать, — прошептала Сабина, идя за доктором Вебстер к пациенту в следующую палату.
— Не напоминай мне об этом.
Киан захлопнул двери в своей квартире в пентхаусе и кинул ключи на столик в прихожей. Прошла неделя с того момента, как на операционном столе неожиданно умер Генри Смоллс и сам Киан позаботился о Салли Поуп. До сих пор никаких подозрений по поводу её смерти в операционной не возникало и, впрочем, их никогда и не было, когда уходил из жизни один из его особых пациентов. Его команда была хорошо отлаженным механизмом, что гарантировало, что их деятельность останется в тайне.
На кухне он открыл бутылку изысканного красного вина и налил большой бокал. Его повар приготовил лосось и тушеные овощи, их осталось только разогреть и подать на стол. Постоянно изменяющийся график работы в больнице оставлял ему слишком мало свободного времени для готовки, и не важно насколько сильно он любил это занятие. Квартира была отражением его стиля и немного его личности. Предметы современного искусства заполняли пустое пространство в окружении стен, окрашенных в бежевые и кремовые тона. Не было никаких всплесков цвета, никаких безвкусных фоторамок, захламляющих квартиру. Были только чистые линии и открытое пространство. Изящно и упорядочено, так, как ему нравилось.
Взяв разогретое блюдо с едой и бокал вина, он сел за мраморный кухонный стол кремового цвета и открыл отделение портфеля, в котором лежал блокнот. Несколько щелчков на пульте дистанционного управления и вот уже на стене заработал телевизор с плоским экраном, включив местный новостной канал. Следующие тридцать минут он слушал репортажи и делал краткие заметки на газете. Один случай в новостях привлек его внимание и заставил поднять глаза.
