Одна из девушек справа невесело засмеялась:
— Желаю удачи. Кстати, их двое. Одному на нас вообще насрать, а второй проявляет к нам охуеть какой большой интерес. Они сумасшедшие. Оба. Безумные ёбаные ублюдки.
— Ну, я бы предпочёл «немного не в себе», но, как говорится, каждому своё, — ответил мужской голос, и на лестнице в поле зрения прямо перед Сабиной и Афиной появились две ноги. Когда мужчина спустился вниз, Афина увидела, что он был высок, хорошо сложен и одет в джинсы и чёрную футболку. Черты лица скрывались под лыжной маской. Он остановился от двух девушек в нескольких шагах и согнулся так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Афина увидела, что у него карие глаза. Это была единственная отличительная черта, которую удалось разглядеть через маску. Тот факт, что он, кажется, очень спокойно относился к происходящему в этом подвале ужасов, заставил Афину по-настоящему содрогнуться от страха. Похоже, он не испытывал ни малейшего угрызения совести или сожаления.
— Почему мы здесь? — спросила Сабина, которая всегда переходила сразу к делу.
— Почему? Интересный вопрос. Никто его мне раньше не задавал. Обычно спрашивают «Когда я смогу вернуться домой?» или «Почему вы не отпускаете меня?». Так что ты, красавица, заинтриговала меня своим допросом. Я вместо ответа, тебе лучше покажу.
Мужчина выпрямился и вытянул из-за спины большой и на вид опасный нож. Афина судорожно вдохнула, и её взгляд прикипел к лезвию. При мысли о том, как именно он планирует показать им причину их заточения здесь, она почувствовала, что внутри накатывают волны страха.
Афина боялась, что он искромсает их ножом, но вместо этого мужчина подошёл к девушке, которая говорила с ними и назвала его сумасшедшим.
— Ты знаешь, я вспоминаю, что мне и раньше не нравился твой тон, сладкая. Тебе не нужно было так нехорошо отзываться обо мне и моём партнере перед нашими очаровательными новыми гостями. Это было слишком грубо, не считаешь?
— Простите. П-п-простите. Это больше не повториться. Пожалуйста. Только не надо меня снова резать. Это очень больно, — начала умолять девушка, уклоняясь настолько, насколько позволяли её связанные руки.
— О, не волнуйся. Я совсем не собираюсь делать тебе больно, — успокоил он. Афина услышала с другой стороны помещения вздох облегчения, но потом мужчина поднял нож и быстрым движением, за которым эхом прокатился вскрик, разрезал девушке горло. Во все стороны брызнула кровь. Жертва рухнула вперёд прямо на мужчину, и его руки покрылись жидкостью багрового цвета.
