- Может, Джоанна станет новым големом? – предположила я. – Наверняка это все не просто так…
- Точно! – оживилась Луиза. – Может, она кого-нибудь придушила по молодости…
- Вроде не должна, - отозвался шериф. – Всю жизнь живет в Спринроузе…
- Может, чернота души определяется не только поступками, - сказал Белфайр. – Она одинокая женщина, у которой не сложилась судьба… Может, она всех вокруг ненавидит, завидует.
- Значит, запрем ее и проверим, - подытожил шериф и обратно пошел в дом.
Я еще немного осмотрелась вокруг… Мне отчего-то казалось, что мы что-то упустили… Что-то важное… Видимо, если долго водить дружбу с гадалкой, будет казаться, что и сама предчувствуешь что-то.
Естественно, уже всем в городе было известно об экспериментах творца, которого никто не может найти, поэтому Райф сказал Джоанне все, как есть. Я ожидала испуга, даже истерики, возможно, но женщина отнеслась ко всему спокойно и, не раздумывая, согласилась ехать с нами в госпиталь. Может, она и вправду с приветом, как и говорили друзья? В любом случае, она спокойно собрала немного вещей и даже сходила к соседке, чтобы попросить покормить ее ненаглядных питомцев. Ну что ж, я и не надеюсь уже в этом городе увидеть что-то обычное и нормальное…
Механизм превращения в големов был еще совершенно непонятен. Мы не знали, как селентиум попадает в организм жертв. С Сарой вообще не было никакой ясности. А муж Фанни говорил, что вроде как она куда-то ночью исчезала из дома. В любом случае было очевидно, что туман играет в превращении ключевую роль.
Джоанну разместили в той самой палате, где недавно сражались с големом. Из корпуса переселили пациентов и распустили персонал, чтобы не подвергать риску людей. Здесь была Джоанна, доктор Диксон, ну и наша неизменная компания. Шериф организовал штаб в палате напротив, где в прошлый раз Белфайр оборачивался в волка. С рацией Райф и так не расставался, а винтовку, которая теоретически могла причинить вред голему, шериф спрятал в шкаф, где раньше хранились лекарства. В госпитале предстояло провести всю ночь.
Приехав в госпиталь, мы с Луизой первым делом узнали, как дела у Фанни. Оказалось, она уже пришла в себя и была вполне здорова физически, а вот душевно – вряд ли. Она все плакала, вспоминала сестру и каялась в содеянном. К счастью, успокоительные теперь помогали. Девушку поместили в ту же палату, где находилась Сара Милтон. Эта самая палата уже превращалась в убежище несостоявшихся големов…
