А вот страны, которые действительно решают задачи, аналогичные нашим, вовсе не оказались лидерами в коррупции. В Чехии, в Польше происходило абсолютно то же самое. Конечно, объем государственной собственности в начале реформы не составлял 99 %, как у нас. Ну так составлял 80 %. Что это меняет? У них были те же проблемы и с законодательством, и с переделом собственности. Это же не зависит от масштаба. Это зависит от того, как ведется этот процесс, кто его возглавляет, как относится к соблюдению законов глава государства, какую он создает систему. Если пресса там поднимает какой-нибудь вопрос, связанный с коррупцией, то за этим следует парламент-ское или служебное расследование. В России сложилась абсолютно парадоксальная ситуация. Пресса может писать практически все, что она хочет. И даже, мне кажется, уже никто не преследует журналистов, какой бы материал они ни опубликовали. Почему? В том числе потому, что никого это не волнует, никакой реакции на это не будет, что бы вы ни опубликовали.
Когда я говорю о коррупции, я не говорю о том, что кого-то нужно судить, а кого-то нужно посадить. Но если любой человек на улице считает правительство коррумпированным, то это — достаточное основание, чтобы тех людей, из-за которых это происходит, не держать в правительстве. Дальше это дело уже суда, прокуратуры или вообще ничье дело, пусть они себе живут частной жизнью, если общество не считает нужным с ними разбираться. Когда уходят в отставку члены правительства в разных странах? Когда человек скомпрометирован. Это вовсе не значит, что доказано, что он вор, что украл что-то. Он скомпрометирован. И для того чтобы не компрометировать власть в целом, эти люди уходят. Любое правительство, заботящееся о сохранении своего политического лица, о сохранении политической системы, старается держать в своем составе только таких людей, которые не бросают на него тень.
— Понятно. То есть теоретически это можно решить даже в условиях России?
— Это нужно решать. Можно ли это решить — вопрос открытый. Но не делается ни одной попытки, это не является государственной задачей, нет никакого стремления к этому. Думаю, что в правоохранительных органах есть честные специалисты, которые знают очень многое о коррупции, о крупнейших политических убийствах. Почему они молчат? Потому что не имеют никакой политической поддержки. Бывший и.о. генерального прокурора находится под следствием. Что общество знает об этом? Из-за коррупции постоянно сменяются правительства в Италии, постоянные скандалы возникают в Японии. Но там, по крайней мере, все люди видят, что государство пытается излечиться от этой болезни. У нас же это просто стало хорошим тоном, это вовсе не считается зазорным, это даже едва ли не достоинство. Не дай Бог, нам пришлось бы сейчас строить такой же саркофаг, как построили в Чернобыле. Мы бы его сейчас не построили просто потому, что деньги, выделенные на это сооружение, туда бы не дошли.
