— Простая формула, — задумчиво протянул Клавдий, осматривая закрывшийся прорыв. — Откуда у тебя столько энергии?… — он осекся и пристально взглянул на девушку.
Та ничего не ответила и разговор возобновился, когда они уже сидели в седле и удалялись от места прорыва.
— Ничего не хочешь рассказать? — наконец спросил мужчина.
— А что рассказывать? Вы и так все видели, — спокойно ответила она.
— Ты поэтому пошла на вигила? Из-за насильственной инициации? — этот вопрос он задал, когда Мария уже не рассчитывала на продолжение беседы и вот уже минут двадцать созерцала унылый пейзаж.
— Можно сказать и так.
Клавдия разбирало любопытство, однако он счел за лучшее не расспрашивать девушку, у них впереди еще как минимум год совместной жизни, время поговорить по душам еще найдется. А узнать, каким образом она умудрилась получить насильственную инициацию, ему очень хотелось. Ей подвергали только будущих армейских эфириусов, которых набирали из семей, не сумевших постоять за своих отпрысков или отдавших их по другим соображениям. Брали всегда только мальчиков. По оговоркам тех армейских, что бывали в их поселении, удалось выведать о специальных закрытых интернатах, где их учили, а, точнее, истязали несколько лет перед инициацией. Все особенности процесса были засекречены и Клавдий наверняка знал только о впечатляющей смертности в ходе инициации. Поэтому, собственно, от неё и отказались, перейдя на гораздо более щадящую договорную, которой в своей время воспользовался и он. Видя в деле армейских и Марию он прекрасно понимал все прелести их инициации, но сам бы ни за что не отдал своего ребенка на такое.
На ночь расположились в лощине. Его желание сократить путь, оставив в стороне два поселения, вышло им боком, из-за койотов и прорыва они сделали крюк и теперь в любом случае доберутся не раньше завтрашнего полудня. Клавдий надеялся, что за это время ни один из якорей не слетел. Мария собрала хворост, пока он обхаживал лошадей, и вскоре в небольшой низине загорелся приветливый костер. Стемнело быстро. Прикрывшись одеялом и уже засыпая под звуки ночных животных и насекомых Клавдий подумал, что девчонка молодец, за день она ни разу ни на что не пожаловалась и действовала так, словно и не приехала из сытой и безопасной метрополии.
Под палящими полуденными лучами поселение, в котором Марии предстояло отработать по крайней мере один год, выглядело донельзя жалко. Всего три короткие улицы, две пересекались под прямым углом, а третья шла вдоль озера. Никакой стены вокруг села не было, просто посреди равнины, заросшей разномастным кустарником и пожелтевшей травой, ютилась пара десятков домов. На главный перекресток заменявший собой и площадь выходили фасадами самые приличные строения — префектура, которой даже умудрились пристроить деревянный портик, две лавки, одна продуктовая, а другая со всеми остальными товарами, и затмевавшая их всех трехэтажная таверна, хотя третий этаж был скорее мансардой. Вместо крыльца вдоль каждого дома шла широкая терраса с основательным навесом от солнца. Картинка оказалась настолько сильно похожа на фильмы о диком западе, что Мария уже готовилась увидеть знакомые маленькие распашные дверцы на входе в трактир и удивилась увидев самую обычную двустворчатую дверь с круглыми ручками.
