Что-то свалилось на нее прямо сверху, подминая под себя. Послышался утробный звериный рык. На шее сомкнулись жуткие челюсти, прокусывая плоть. Она завопила и забилась в цепких руках. Услышала треск рвущейся материи. Цепкие руки раздвинули ее ноги, оставляя длинные кровавые полосы на нежной коже. Тайса послала безразличным небесам еще один отчаянный крик, когда могучая плоть вонзилась в ее естество, разрезая, будто ножом.
Он врезался в нее, издавая утробные вопли и впиваясь клыками в уже и так окровавленную шею. С каждой изливающейся каплей движения Тайсы становились все слабее. Жизнь вытекала из ее юного тела. Сейчас она ощущала лишь резкие толчки внутри себя. Хотелось лишь одного – пусть эта боль поскорее закончится. Сейчас смерть казалась ей самым прекрасным, что только может быть. В миг, когда внутри нее существо взорвалось кульминацией своей страсти, Тайса испустила последний вздох…
Глава 1
Последнее, что я видела в жизни, огненная вспышка, от которой глаза будто сами полыхнули. А потом удушливая волна, сдавившая горло. Легкие будто распирало изнутри и я не могла сделать ни одного вздоха. Чьи-то руки, вытянувшие из горящего дома. В обожженные легкие хлынул свежий, кажущийся сладким воздух, и я потеряла сознание.
Когда очнулась снова, сразу не поняла, где нахожусь. Чувствовала, что глаза открыты, но не видела ими ничего. Казалось, меня поместили в погреб, лишенный малейшего источника света. Или… гроб?
Последняя мысль привела в состояние паники и я лихорадочно замахала руками и ногами. Не знаю, что было бы, почувствуй я стенки того, чего так боялась. Наверное, умерла бы тут же. Сердце бы разорвалось, не выдержав очередного потрясения. Но руки и ноги ловили лишь пустоту. Ощупав пространство, на котором лежала, поняла, что это кровать. Это немного успокоило, но лишь до того момента, как над головой раздался голос:
– Все в порядке, Агнейка. Ты в безопасности.
Голос моей тетки Эжены. Но почему я не вижу ее? Где мы находимся?
Вопросы бились в голове всполошенными птицами, но никто не торопился давать на них ответы. Я разлепила пересохшие, судя по ощущениям, запекшиеся губы и попыталась озвучить то, что меня тревожило. Горло тут же отозвалось приступом саднящей боли, а с губ сорвался лишь плохо понятный хрип. Я никак не могла облечь его в слова.
Плечо накрыла чья-то рука.
– Не говори ничего. Ты наглоталась дыма, пока тебе это трудно.
– Тетя? – неуверенно сказала я, но снова получился надсадный сип.
