Кто-то догадался включить свет — это была тусклая лампа на столике возле кроватей. Помимо кроватей в этом крайне неуютном подвале стояли пять столов со швейными машинками. По полу были разбросаны тюки (то ли с тканью, то ли с уже готовой продукцией). Помимо Машки в помещении были пять женщин разного возраста.
— Кто ты, мальчик? — спросила самая старшая.
— Это совершенно неважно. Помощь уже близко. Примерно через два часа здесь будет участковый.
— Это очень поздно, — побледнела она.
— Почему? Бандиты уехали, они говорили, что вернутся через два или три дня.
— Как ты сюда попал?
— Какая разница?
— Большая. Как?
— Я отломал решетку на втором этаже и выдавил окно.
— Тогда у нас есть не больше двадцати минут.
— Почему? — я опешил. Мне казалось, что все должны радоваться скорому избавлению, а они вели себя так, как будто в их жизнях ничего не изменилось. Казалось, радовалась только Машка.
— Потому что дом подключен к сигнализации. В случае взлома, сигнал автоматически направляется на пейджер к этим ублюдкам. Они уехали как раз где-то полчаса назад. Как только им поступит сигнал, они развернутся и помчатся сюда Сколько времени прошло с тех пор, как ты выломал окно?
— Минут пятнадцать, — я зажмурился от отчаяния. Все рушилось прямо на глазах, — Мы еще можем выбраться!
— А что ты сделал с Лорой? — вяло спросила вторая женщина. Она выглядела самой молодой. Блондинка, на вид не больше двадцати двух лет.
— Кто такая Лора?
— Это безумная овчарка, которая носится по участку.
— Эээ… Никак. Но мы что-нибудь придумаем.
— Ничего мы не придумаем, — сказала третья. Это была армянка лет тридцати пяти, — Как только мы выйдем из дома, она просто нас выпотрошит.
С этими словами все пятеро легли обратно на кровати. Машка осоловело смотрела то на меня, то на них. Казалось, она потеряла дар речи. Сложно было побороть апатию пятерых взрослых, которые настолько смирились со своей судьбой, что даже не были готовы воспользоваться таким шансом. Надо было их переубедить, и быстро, но я пока не понимал, как. Нужно было положиться на свою интуицию.
— Скажите, дамы, а давно вы тут, кхм, живете.
— Кто как, — ответила старшая, — А сейчас какой год? Ах да, девяносто седьмой, мне Маша сказала. Я, получается, уже пять лет.
— Я три года.
— Я два с половиной.
— Я четыре.
— Я два.
— Как вы здесь оказались?
— У них это целый бизнес, — ответила мне армянка, — Они ловят одиноких женщин, которых никто не схватится. Запихивают в этот чертов подвал. А потом мы сидим здесь и шьем для них всякие вещи за еду. Фактически, это рабство.
