В гостях у Дракулы | страница 6



То и дело в угрюмых облаках мелькала луна, и при ее свете я получал возможность оглядеться. Укрытый за кронами деревьев и тисовых кустарников, я видел, что снегопад почти иссяк. Скоро я уже мог выйти на открытое пространство и оглядеть преображенные бурей окрестности.

Вот, кажется, началась и деревня. Я обходил один за другим разрушенные временем дома и думал найти среди них хоть какое-нибудь более или менее подходящее прибежище на ночь. Через несколько минут я уперся в низкую кирпичную стену, опоясывающую какую-то площадку. Немного побродив вокруг, я нашел вход. Здесь деревья образовывали своими стволами почти правильной формы аллею, которая вела к темной квадратной громаде, бывшей, по-видимому, каким-то зданием.

В тот самый момент, когда я уже собирался получше рассмотреть строение, тучи закрыли своей массой луну, и мне пришлось продвигаться вперед в кромешной темноте. Ветер опять усилился и холодными струями обтекал меня со всех сторон. Я осторожно шел вперед, дрожа от холода. Хотелось думать, что это здание надежно укроет меня от всех причуд разгулявшейся природы, а потому я не останавливался, даже, если приходилось прокладывать путь в темноте на ощупь.

Вдруг всякие звуки пропали, словно их и не было. Я остановился, прислушиваясь. Буря окончательно утихла. И только тогда я обратил внимание на то, как бешено у меня колотилось сердце. Впрочем, вместе со стихией начал успокаиваться и я.

Однако покой мой длился лишь минуту, пока из-за туч не выглянула луна и не осветила пространство передо мной. Я стоял посреди старого заброшенного кладбища, где деревья были вперемежку с могильными плитами и крестами. Впереди возвышалась та самая квадратная громадина, которую я вначале принял за дом. Это был огромный мраморный склеп, белый и сверкающий, как и снег вокруг него.

Буря, как оказалось, не стихла, а только притаилась до поры и теперь возобновилась с новой силой. Ветер с ноющим шумом носился меж могил. Опять донеслись звуки отдаленного рычания или воя. От потрясения я едва держался на ногах, холод сковал мои члены и добрался, казалось, до самого сердца. Я стоял перед скорбным памятником из чистого мрамора, а вокруг бушевала буря; завывал ветер и тускло светила луна...

Завороженно глядя на склеп, я приблизился к нему, чтобы рассмотреть все вблизи. Найдя массивную дверь, я прочел на ней немецкую надпись:

ГРАФИНЯ ДОЛИНГЕН ФОН ГРАТЦ

ИЗ СТИРИИ

ПОСЛЕ ПОИСКОВ ОБНАРУЖЕНА MEPTBOЙ