В ее словах была явная угроза, однако Крюков ее вроде бы не заметил. Ответил так:
— Нет, это я как раз понял. А вот что вы с нападавшими сделали — я про это хотел спросить. Вы что — подпольная секта школьников-ниндзя?
В его словах не было угрозы; наоборот, в них чувствовалось уважение. И Худяков это сразу оценил:
— Ага, мы — боевые спартанские панды! Особенно Анька Мелкова. Смертельные порезы французским маникюром — секретное оружие школьного подполья!
Все с облегчением рассмеялись. Барковский поднялся на ноги.
— Так, дуйте в школу, — скомандовал Крюков «спартанцам». — Скажите: участковый был на месте, все решил. — После чего повернулся к Барковскому: — Ну что, назрел серьезный разговор?
Тот не удивился, кивнул:
— Точно. Только давайте у меня дома. Приглашаю.
Тем временем Липатова и Тоша сидели в холле психиатрической больницы рядом с Лейлой. Липатова убеждала больную:
— Я знаю, вы меня отлично понимаете. Ваш водитель ничего не видел, следил за уборкой полосы. Но вы все видели. Вы ни в чем не виноваты, и вам ничего не угрожает, просто могут еще пострадать другие люди, понимаете? Вы ведь видели эту девочку?
Лейла испуганно посмотрела на советника юстиции. После долгого молчания произнесла:
— Я им сразу сказала, что видела их. Сразу сказала…
— Их?! — удивленно воскликнула Липатова. — Вы сказали «их»?!
Крюков сидел на кухне в квартире Барковского. Хозяин сидел, приложив к скуле пакет с замороженными овощами, и рассказывал все с самого начала — со своего знакомства с Алиной Русановой. Он передал разговор, который был у него с дочкой директора вскоре после его прихода в школу. Разговор был доверительный, Алина много говорила о своих родителях, а потом неожиданно предложила: «Хочешь быть моим парнем?» Барковский пробовал отшутиться: «Боюсь, я с твоим парнем сравнения не выдержу… Ты дочка директора, такая главная девочка в школе — зачем тебе какой-то ботан?» Однако Алина никаких отговорок не приняла. Спросила напрямик: «Так ты не хочешь?» И когда Барковский отказался, произнесла: «Не хочешь быть моим парнем — станешь моим врагом. Двоечником будешь. Будешь с замухрышками дружить, вроде Шориной. Мальчики будут тебя бить. Берегись. Я все-таки дочка директора. Я всегда получаю, что хочу».
— Короче, с этого момента Алинка на меня разозлилась, — закончил парень свой рассказ. — Очень сильно. Ну и ревновала, конечно. Всякие пакости мелкие устраивала. Да и не очень мелкие…
— Вроде избиения Истоминой? — невинным тоном уточнил Крюков.
