Или — они были, — эмиссары фреев? Были, но до нее не добрались. Кто-то им помешал… Это возможно. Очень, очень возможно! А если к этому прибавить воинственную риторику фон Герига…
“К чему ты нас подталкиваешь, Карл?” — хотела спросить баронесса, но сумела себя удержать. На этот вопрос Крузо ответит без всяких понуканий.
— Единственное, что мы можем сделать, чтобы решить дело миром, это не дать Конфедерации состояться!
“Еще мы можем вступить в эту саму Конфедерацию. Не может же она быть хуже Империи? Но ты почему-то этого очень не хочешь!” — подумала Катрин фон Красс, практически убежденная в нечистой игре фон Герига.
— Как? — почти в один голос спросили ди Пеллегрино и де Бран. И тем поставили себя на сторону Карла Крузо.
Играть одним голосом против трех Катрин фон Красс не стала, слишком для этого она была опытна. Вступать в бой, итогом которого будет неминуемое поражение? Ха! Однажды она это сделала, не поддержав вместе с прочими нобилями Лиги кандидатуру вновь избранного императора. И чем это кончилось?
Поэтому с некоторым опозданием, словно пребывая в раздумьях, она повторила вопрос мужчин:
— Как, Карл?
Тот довольно (победно!) улыбнулся и жестом подозвал от двери своего помощника.
— У моего человека есть план. Давайте выслушаем его.
— Давайте, — согласилась баронесса.
И твердо решила поручить Беатриз выяснить все, что только возможно про последние дела и встречи Карла Крузо, барона фон Герига. И о тех играх, которые он затеял. Потому что прекрасно поняла, чтоистинные мотивы советник не озвучил. И не озвучит.
11 ноября 783 года от Пришествия Пророков
Считаю, что подобного рода сообщения нужно доставлять барону да Бронзино и кавалеру Торре. Прямо за завтраком. Согласитесь, совсем мышей не ловят! Уже четвертую женщину убил какой-то живодер!
“Женщина обнаружена патрулем городской стражи в районе, именуемом также купеческим, на пересечении улиц Торговой и Большой. Как и в прошлых случаях, у жертвы полностью отсутствует живот, а сама она обнажена. Вызванные на место обнаружения тела судебные инквизиторы опознали в убитой дочь кансильера морской торговли барона да Николь”.
В которой синьор Лик хандрит, а синьора Тотти дает советы по теме, в которой совершенно не разбирается. Еще здесь говориться о современной медицине и новых возможностях, а также ужасных убийствах.
От входа потянуло холодом — это гикот Белька неслышно, отворив чуть-чуть дверь, втек в остерию с улицы. Мерино сей факт отметил с легким неудовольствием и продолжил красиво расставлять на полках за барной стойкой бутыли с винами и настойками. Только вчера он забрал у печатника небольшой тираж картинок с названиями алкоголя. Весь вечер потратил на то, чтобы наклеить их на бутылки и теперь, с видом художника, завершал процесс. К гордости (законной, смею заметить, синьоры! В городе еще ни у кого такого не было!) примешивалась легкая обида на чурбана Белька, который, услышав стоимость этой красоты, емко обозвал гениальную идею друга «блажью». Но такая, очень легкая обида, не больше тучки, что на несколько мгновений закрывает солнце.
