— Но ты, все же, был травмирован, — пробормотала Серена со стула.
Джерард повернулся к ней лицом.
— Все в порядке, я ушел от него.
— Дело в том, — заявила Серена, поднимаясь на ноги, — что это только начало. — В голосе ее слышались металлические нотки.
— Что? — спросила Марис, и в замешательстве схватила Джерарда за руку. — О чем ты говоришь, Серена?
Серена сложила руки, сцепив пальцы, — она очень нервничала, но была полна решимости, готова рассказать, готова попытаться спасти их, — они ведь стали и ее семьей тоже.
— Я не сказала вам всего того, что, видела в будущем Джоселин.
Джерард с подозрением посмотрел на девушку.
— Что ты не сказала Серена? Что упустила? — его голос звенел от напряжения.
— Когда я заглядываю в будущее, то вижу два пути, в котором чья-то конкретная жизнь выглядит, как путешествие.
— И тебе было показано два пути Джоселин?
Серена кивнула Марис.
— Да, — она сглотнула, опустив руки. — Но теперь я хочу рассказать вам об еще одном развитии событий для нее.
— Другом? — в нетерпении Джерард подгонял Серену. — Почему ты не сказала об этом сразу же? Я никогда не слышал, чтобы ты говорила о двух возможных вариантах.
Голубые глаза Серены заполыхали гневным огнем.
— Если бы вы видели, хоть частичку того, что вижу я! Думаю, вообще никогда бы не захотели говорить об этом. Только потому, что вы для меня — семья, я рискую своей жизнью.
— Что?! — возмутился Дроган, подходя к Серене. — Что ты имеешь ввиду? Какой опасности ты подвергаешь свою жизнь? Вчера ты ничего не говорила об этом.
— Думаю, что сейчас как раз самое время рассказать нам все, — взволнованно сказал Джерард.
Серена, конечно, не очень хотела делать этого, но придется, — только так они могли что-то изменить в лучшую сторону. Все, что им нужно, — остаться в живых. А остальное… будь, что будет.
— Хорошо, — согласилась она, отворачиваясь к окну. У нее не было никакого желания видеть, как страдает Марис. — Второй путь Джоселин, который я увидела, оказался коротким… — собравшись с силами, Серена на одном дыхании произнесла, — она не доживет до своего пятого дня рождения.
Она слышала, как Марис задохнулась от шока, а ее собственное сердце сжалось. Но она должна была закончить.
— Умрет не только маленькая Джоселин. Но и ты, и Марис будете убиты, Джерард.
— Почему? — спросил Джерард, не в силах больше вымолвить ни слова.
Марис не могла сдержать слез. Едва не лишившись чувств, она опустилась в руки Джерарда, и, уткнувшись лицом ему в грудь, горько плакала.
