Я ухитряюсь удержаться на ногах и не упасть. И получаю шанс оглядеться вокруг. Это, должно быть, его комната. Она большая, с темными деревянными стенами, с уборной и душем в стороне, с большой кроватью посередине и письменным столом возле ряда окон позади. Хендрикс снова подталкивает меня, поэтому я продолжаю идти вперед, пока не дохожу до маленького дивана. Заставляя усесться на него, капитан хватает меня за плечо. Я не борюсь с ним. Мой разум кричит мне, чтобы я просто согласилась с этим. Может, он не убьет меня, если я сделаю так, как мне сказали. Я думаю об Эрике, и мое сердце сжимается. Он в порядке? Они причиняют ему боль прямо сейчас? Я не могу не задать вопрос. Я не могу просто забыть о моем друге.
― Они причиняют ему боль? ― мой голос сипит.
Хендрикс стоит передо мной, и при моих словах встает на колени. Он обхватывает мои запястья и крепко держит их руками так, что я не могу двинуться. Наши глаза встречаются, карие с зелеными, и я вздрагиваю. За этим взглядом так много всего: столько боли, столько гнева, столько смерти…
― Что с ним происходит, это не твоя забота. Твоя забота ― выжить. Ты делаешь все, что я говорю, и живешь. Не делаешь ― умрешь. Это просто.
Просто. Просто. Конечно, это ж так, блин, просто. Я опускаю голову, глотая снова и снова, чтобы остановить желчь, поднимающуюся в горле.
― Сколько тебе лет, девочка?
― Меня зовут Индиго, ― резко говорю я, поднимая голову, чтобы встретить его взгляд.
― Твою мать, меня не интересует твое имя, я спросил, сколько тебе лет?
― Какая разница? ― шепчу я. ― Если ты собираешься изнасиловать меня, думаю, что тебе и это все равно.
Он хмыкает:
― Ну, может, и все равно. Отвечай мне в любом случае.
Мое тело напрягается.
― Сейчас же, ― рычит он.
― Мне двадцать четыре.
Он щурит глаза и кивает головой:
― Ты трахалась со многими мужчинами?
Боже мой.
― Пошел ты, ― выпаливаю я.
Он поднимает руку и дает мне такую оплеуху, что я вижу звезды. Мое тело деревенеет, и тут же я словно рассыпаюсь на щепки. Мой момент силы прячется обратно глубоко внутрь и остается там.
― Отвечай на мой гребаный вопрос, или я прикую тебя цепью в клетке с крысами.
― Нет, ― каркаю я.
― Нет, ты не трахалась с кучей мужиков, или нет, ты не ответишь на мой вопрос?
― Нет, я не трахалась с кучей мужиков.
― Хорошо.
Хорошо? Я поднимаю голову, встречая его пристальный взгляд своим, полным ненависти.
― Кто ты такой? ― мой голос звучит резко.
― Кто-то, с кем ты не хочешь трахаться.
