Тесс достала оттуда кляп — шар ярко-красного цвета с ремешками для фиксации, виниловый костюм, который покрывал все тело и имел в наличии лишь прорезь для рта и области промежности, регулируемую распорку для запястий и лодыжек.
Каждый предмет, который Тесс клала на пол, наполнял меня все большим и большим отвращением. Все, что лежало у моих ног, было доказательством моей реальной испорченности. Мои нужды вышли за пределы среднестатистических извращений и стали граничить с желаниями, которые были опасны для жизни. Мне не нужны были поддельные слезы и страх. Нет. Я хотел все чувствовать по-настоящему, ощущать каждую эмоцию кожей. Я желал в полной мере обладать, владеть и уничтожать. Я хотел быть воздухом, что наполняет легкие Тесс. Я хотел быть водой, что она пила. Поддерживать в ней жизнь, одновременно с этим желая лишить ее.
Я никогда еще не говорил Тесс более правдивых слов до этого момента. Я был полностью и всецело измучен.
Тесс издала шум, вырывая меня из моих размышлений. Я вздрогнул из-за того предмета, что находился у нее в руках: красная кожаная сумка. Я предпринял попытку выхватить ее из рук Тесс, в тот самый момент, когда она потянула за молнию.
Она стремительно среагировала, убирая сумку от моих рук.
— Дай мне посмотреть. — Ее голос граничил с яростью и мольбой одновременно. Это была настолько приятная смесь звуков.
Я кивнул, отстраняясь от сумки с девайсам. Девайсами, которыми я сейчас очень хотел воспользоваться.
Тесс достала из сумки: серебряные ножницы, маленький нож и три стеклянных сосуда. Она не стала доставать шприцевой насос, служивший для сбора крови, который я точно знал, находился там.
Она отклонилась на пятки, буравя меня своим стальным взглядом.
— Мне всегда было интересно, почему ты испортил так много моей одежды. Ты мог потребовать, чтобы я разделась для тебя, но ты всегда предпочитал разрезать, сжигать, или разрывать одежду на части. Это все, потому что втайне ты мечтаешь сделать то же самое с моим телом? Разорвать меня на части? Содрать кожу? Наблюдать за тем, как моя кровь стремительно течет, словно быстрая река?
Я прикрыл глаза. Я не мог справиться с соблазнительными образами, что она так искусно обрисовывала. Я так хотел эти образы. Очень. Бл*дь. Сильно. Хотел.
Тесс схватила меня за лодыжку, помогая себе подниматься, опираясь на мое почти обнаженное тело, пока не выпрямилась во весь рост передо мной. Тепло ее обнаженного тела проникло в мое, и я гадал про себя, что произойдет, если потянусь и заключу ее в объятия: проявлю свою ласку, обнажу нежные чувства. Смог бы я пережить это, или же я разрушил бы ее, прижать к себе — это то же самое, что зайти слишком далеко, как я делаю это каждый раз, когда нахожусь с ней?
