Но грести мне нравилось, Владимир Иванович знал своё дело, командовал чётко:
- И – раз, и – раз!
Вышло солнышко, мы согрелись, воспитатель разрешил скинуть штормовки. Ещё бы штаны заменить шортами, привык уже, а то штанины елозят по ногам, не очень приятно.
Так и шли, держась в кильватере головной лодки.
Ближе к обеду устроили привал. Место было уже обжитое, здесь не раз останавливались наши путешественники. Даже шалаши стояли. Палаток не было, ночевать будем в другом месте.
Так как у меня был топор, я отправился за сушняком. Здесь даже сушняк был уже нарублен и сложен аккуратными кучками. Я пожал плечами, собрался взять охапку, когда услышал:
- Я тебе помогу. Не прогонишь? – Никита. Я удивлённо посмотрел на него, взял охапку хвороста и понёс к стоянке.
- Саш, - опять обратился ко мне Никита, - почему ты со мной не разговариваешь? – я не ответил, думая, почему, на самом деле, я ни с кем не разговариваю?
- Ты, наверное, думаешь, что я за тобой шпионю, - пропыхтел Никита, - на самом деле я хочу убедиться, я по-прежнему друг тебе, или уже нет?
Я остановился. Это был уже удар ниже пояса: если скажуи сейчас, что мы по-прежнему друзья, я не смогу его покинуть, не попрощавшись, если скажу, что нет... сами понимаете, как после этого жить?!
- Никита! – проговорил я, - Не осуждай меня. О чём нам говорить? Раньше можно было поговорить, а сейчас мне очень плохо. Неспокойно мне.
- Ты думаешь, я не понимаю? Тупой мальчик? Потому и прошу тебя: подожди, не спеши!
Я вздохнул, ссыпал дрова возле кострища и занялся сооружением шалашика для растопки. Рядом лежала небольшая колода, на ней я рубил длинные стволики, раскалывал их на мелкие щепочки, подкладывая под шалашик. Потом, задумавшись, достал из воздуха коробок спичек и разжёг костёр. Спрятав таким же образом коробок, осторожно начал нагружать разгорающийся костёр дровами.
- Ловко! – сказал Никита, - Покажи ещё!
- Что? – не понял я.
- Фокус со спичками.
- Какой ещё фокус? – спросил я, оглядываясь. Все занимались своими делами, на нас никто не обращал внимание.
- Никита, не надо, это не фокус, это...
- Я знаю, - перебил меня Никита, - я бы тоже хотел такому научиться. Вот, у меня есть рубль, - вынул он мятую купюру. – Ты можешь её спрятать, чтобы я не нашёл?
- Обыскивать будешь? – удивился я.
- Да нет, - смутился мальчик, - у тебя короткие рукава, спрятать, вроде, негде...
- Хорошо, только не говори никому, - я взял бумажный рубль, свернул его, зажал в кулачке и дунул внутрь. Потом раскрыл пустую ладонь: - Доволен? – я занялся дальнейшим обустройством костра, рогульки уже стояли, закопченная перекладина, тоже.
